Хранитель Черного ручья

— Люди! Вы видите, я держу в руках этот священный, дробильный камень, и со мною абсолютно ничего не происходит! У меня не обгорели руки, моей головы не коснулась быстрая молния, а это значит, что духи доверяют мне не меньше, чем нашему шаману! Это знак, который подают нам невидимые и всесильные духи! Вы видите этот знак?! Духи требуют к себе нашего шамана и доверяют мне, Хитрому Лису, продолжить его трудное и опасное дело. Да свершится воля предков! — и с этими словами он поднял над головой священный дробильный камень и уже готов был опустить его на голову лежащего перед ним человека, как случилось нечто странное. Последний луч заходящего солнца, вдруг каким-то невероятным образом, пробившийся сквозь прогалины и стволы деревьев, коснулся дробильного камня и, отразившись от его плоской, зеркальной, поверхности, прошелся по лицам собравшихся здесь людей. И в тот же миг где-то совсем недалеко, за их спинами, раздалось предупреждающее и леденящее душу громкое медвежье рычание. Хитрый Лис обернулся и остолбенел. Пальцы рук его ослабли, и тяжелый дробильный камень, лишившись поддержки, с какой-то не присущей этому минералу стремительностью, рванулся вниз и острой гранью ударил по обнаженной ноге самозванного и временного его владельца. Хитрый Лис даже не почувствовал боли. Широко открытые и будто остекленевшие глаза его теперь неотрывно смотрели в сторону соседней поляны. Там, на, отсеченной полосой тумана, возвышенности, ярко горел костер, и рядом с ним, опираясь на копье, стояла Айна. Легкий ветер развевал ее длинные русые волосы, и казалось, что и она, и костер, и пригорок только что всплыли из обволакивающего их тумана и теперь пристально и с осуждением смотрят на собравшихся здесь людей. Хитрому Лису впервые за всю свою жизнь стало по-настоящему страшно.

Глава 15 Болезнь

Острый Рог возвращался. Горящий костер, Айна и, покрытая осенней травой поляна остались далеко позади. Где-то там еще слышались отдаленные крики людей, собравшихся на соседней поляне, но, постепенно, утихали и они. Погоня явно не намечалось. Жителям стойбища, по понятным причинам, было сейчас совсем не до него.

Вот серой лентой в просвете деревьев мелькнул знакомый ручей. Холодная вода мгновенно обожгла тело человека, и, вскоре он почувствовал какой-то легкий, странный озноб. Разгоряченный ходьбой, юноша сначала не обратил на это совершенно никакого внимания, но пронзающий ветер, нервное напряжение и усталость, в конце концов, сделали свое дело. Еще не дойдя до Журавлиного озера, Острый Рог уже понял, что сильно простудился. Он чувствовал, как его начинает поочередно бросать то в жар, то в холод, и разноцветные круги иногда всплывают в глазах его, и как-то странно кружится голова.

Добравшись до своего жилища, он уже не вошел, а скорее вполз в это огромное, темное помещение и плотно закрыв за собою двери. Собрав последние силы, юноша разжег очаг, вскипятил воду и медленно выпил ее, разведя с припасенным для этого случая медом. С трудом различая рдеющие под пеплом угли, человек последним усилием воли закрыл дымоход и, уже теряя сознание, навзничь упал на свою мягкую, травяную подстилку.

Очнулся он, видимо, не скоро. Помещение, предварительно прогретое им, теперь, уже остыло и настоятельно требовало новой порции тепла. Непроницаемый мрак, полностью захвативший жилище, совсем не мешал дальнейшим действиям человека. Острый Рог давно уже мог на ощупь найти здесь любой из необходимых ему предметов. Резервный запас дров лежал рядом, но не было сил подняться и разжечь столь нужный ему огонь. Он медленно пополз к тому месту, где хранилось топливо, и так же медленно, экономя силы, вернулся с ним к остывшему очагу. После недолгого отдыха Острому Рогу все-таки каким-то чудом удалось дотянуться до крышки дымохода и открыть её. Поток свежего воздуха хлынул в жилище, однако наверху было темно, и он понял, что там сейчас безраздельно властвует ночь.

Очаг разгорелся быстро. Снова, как и в прошлый раз, добавив в горшок горсть сушеной малины, Острый Рог приготовил себе питье. Есть совсем не хотелось, и, напившись приготовленного отвара, он вновь заснул, предварительно закрыв темное отверстие дымохода. Сновидения, полные кошмаров, то и дело возникали в его охваченном болезнью сознании. Острый Рог вдруг увидел себя в своем родном стойбище, но ни людей, ни построек там не было и только черные пятна пожарищ напоминали о том, что здесь когда-то жили люди. Потом появилась Ирис. Она стояла на противоположном берегу уже покрытого льдом Черного ручья и звала его. Лед был тонким, и он никак не мог перебраться на тот берег. Затем Ирис исчезла, и на ее месте оказался, непонятно откуда появившийся здесь Хитрый Лис. Он как-то недобро улыбался, наблюдая за тщетными попытками Острого Рога преодолеть эту замерзшую водную преграду. Наконец, сновидения прекратились, кашель уменьшился и, измученный кошмарами, юноша, незаметно для себя, погрузился в спокойный и ровный сон.