Хранитель изумрудной печати

— Не знаю, что и думать! — честно признался ученый. — У меня возникает крамольная мысль, что где-то существует еще одна, четвертая копия Изумрудной скрижали, назовем ее для определенности «Кодекс D». Это будет переворот в герметической науке! — Глаза старика радостно вспыхнули, но тут же погасли, и он добавил: — Однако пока мне не удалось расшифровать текст скрижали, хотя я и воспользовался вашим ключом. И теперь шанс сделать это стремится к нулю, поскольку существование четвертой копии — всего лишь мое предположение. Никто о ней не слышал, и даже если она существует, местонахождение ее неизвестно…

— Ну вы уж так не расстраивайтесь! — Вера попыталась успокоить старого ученого, но тот был безутешен.

— О чем вы говорите? Мне много лет, я всю жизнь бился над загадкой Изумрудной скрижали. И вот я встретил вас, и благодаря вам мне в руки попал знаменитый ключ. Я обрадовался, решил, что смогу завершить дело своей жизни, а в итоге оказался почти так же далек от разгадки, как в самом начале своего пути! — Ипполит закрыл лицо руками и замер в самой горестной позе.

— Знаете, — Вера тронула его за плечо, — думаю, нам обоим надо отдохнуть. Сейчас мне пора домой, день был такой длинный… А завтра мы встретимся и продолжим.

— Что продолжать, — капризно пробурчал Ипполит, — когда нет четвертой части. Что тут можно сделать…

— А все-таки, — Вера улыбнулась, — послушайте меня, и встретимся завтра!

— Хорошо, — Ипполит отвернулся, — если вы так уверены, что это поможет…

Вера ни в чем не была уверена, просто держала в руках амулет и думала, что он, несомненно, подскажет, как отыскать недостающую часть записей. Ведь не случайно все началось, не случайно она оказалась в Помпеях одна, не случайно амулет попал в руки именно ей. «Возможно, я слишком преувеличиваю свою значимость, — усмехнулась она про себя, — но посмотрим, что будет дальше».

В одном она была точно уверена — просто так все не закончится.

Ипполит проводил ее вниз и сказал, что переночует тут же, к себе не пойдет, устал очень.

Утром, едва солнце поднялось над семью холмами Вечного города, едва гуляки, всю ночь воздававшие должное Венере и Дионису, угомонились и отправились по домам, а на улицы вышли, позевывая, уличные торговцы и разносчики, два всадника выехали из Рима через Капуанские ворота и ровной рысью погнали своих коней по Аппиевой дороге в сторону Капуи. Они ехали так до самых жарких полуденных часов, затем завернули в придорожную таверну, чтобы дать отдых усталым лошадям. Да и сами отдохнули в тени деревьев и выпили по чаше холодного разбавленного тускуланского вина.

Через час всадники продолжили дорогу. Видно было, что они куда-то спешат.

При этом они не удосужились оглянуться, иначе заметили бы, что от самой таверны за ними верхом на маленькой выносливой кобыле следует еще один всадник — сутулый человек в темном плаще с надвинутым на глаза капюшоном.

Дорога вскоре взбежала на холм, и перед ними открылась самая красивая панорама, когда-либо виденная человеческим взором.

Оливковые рощи и виноградники, благоухающие сады и зеленые пастбища сбегали по склонам холмов к берегу, а дальше, в обрамлении нежной и сочной зелени, лежало сапфировое блюдо залива. Вдоль его берега, словно драгоценные камни в царской тиаре, выросли прекрасные города и селения — Кумы, Путеолы, Стабий, Геркуланум, Помпеи, Неаполь.

Казалось, бессмертные боги, создавая этот лучезарный край, превзошли сами себя, собрав воедино все лучшее, что может создать природа и человеческий труд.

Именно в ту сторону, в эти чудесные края повернули путники усталых коней.

И туда же повернул свою выносливую кобылу человек в надвинутом на глаза капюшоне.

Два всадника подхлестнули лошадей, должно быть, спешили до темноты достичь цели своего путешествия. Они ехали горной тропой, минуя Стабий и Путеолы, и свернули с этой тропы только в предместьях Помпеи.

В этом прекрасном цветущем городе роскошные виллы римских патрициев и местных богатеев чередовались с благоухающими садами и виноградниками. Многие знатные римляне переселялись в Помпеи на зимние месяцы, чтобы переждать здесь холод и уныние римской зимы. Поэтому жизнь в Помпеях никогда не замирала, озаряемая лучезарным солнцем юга.

Впрочем, в этот день солнце светило на Помпеи не так ярко, как обычно. Оно было затянуто какой-то сероватой дымкой, из-за которой выглядывало, как кокетливая красавица сквозь вуаль.

Два усталых всадника проехали через городские ворота и остановились перед входом в один из богатых домов неподалеку от Большого амфитеатра. Привратник вышел им навстречу и спросил их имена.

Всадники назвались, и их тут же проводили в атриум, где их дожидался хозяин дома.

— Вы едва успели, господа! — произнес он, обменявшись с гостями обычными приветствиями. — Сегодня в полночь звезды выстроятся в том единственном порядке, который благоприятствует нашему делу. Следующий раз такое расположение звезд случится только через тысячу лет, так что нам нельзя упустить случай! Привезли ли вы священный ключ?

— Да, он у меня! — Гай Секвенций показал амулет с отверстием в центре.