Хранитель очарованных комнат

– Как… – Она чувствовала себя глупо, но немножко любопытства – это ведь так естественно. В конце концов, она ведь работала на этого человека. – Как называлась ваша первая книга? Та, что уже издана?

Он ухмыльнулся:

– «Начинающий бедняк».

Кивнув, Хюльда отвернулась и плотно закрыла за собой дверь.

Глава 21

23 сентября 1846, остров Блаугдон, Род-Айленд

Дом был довольно силен. Он напомнил ему Горс Энд, но атмосфера здесь была иная. Сайлас уже успел обследовать остров, чтобы убедиться, что больше здесь никто не живет и никакие чары не помешают его намерениям, и по ходу дела обнаружил нечто весьма приятное.

За последние три десятка лет Сайлас собрал изрядное количество чар психометрии, включая те, что позволяли ему чувствовать магические способности других. Людей, вещей, чары дремлющие и активные. Это место было сильно своей хаократией. Сайлас родился с одним-единственным заклятьем хаократии; именно оно позволяло ему разбивать на части магию в крови доноров. Но другие заклятья поглощать ему никогда не доводилось. А он хотел и другие.

Он планировал начать работу после заката. Но, адово пламя, у них ясновидящая. Сайлас ненавидел ясновидящих. От их способностей не укроешься за опрятностью, как с провидцами. Он никогда не подпускал таких к себе близко, по понятным причинам. Она его почувствовала, он точно знал. Почувствовала еще до того, как он смог отразить ее чары. Сайлас был могуч, но у него не было никаких магических вещей или чего-то подобного, что могло бы замаскировать его от психической интуиции. Ему придется все тщательно продумать, чтобы не повредить другим своим планам.

Его волчье тело несло его дальше вглубь острова. Он был уверен, что уже находится вне зоны действия способностей этой ясновидящей, но рисковать не мог. Риск делал его уязвимым. Риск давал другим возможность превзойти его, как они уже делали это раньше. Это лишь небольшая трудность, и Сайлас легко с ней разберется.

Тяжело дыша, Сайлас добрался до западной оконечности острова и использовал чары изменения, снова трансформируя свое тело из волка в человека. Превращение сделало пальцы его левой руки слишком короткими, потому что изменение часто вызывало мутации в изначальном теле, но они в течение часа вернутся в нормальное состояние. Затем под покровом ночи он пробрался на свою лодку и поплыл на материк, избегая света маяков; преодолевая течения, он мысленно прорабатывал все детали плана.

Глава 22

23 сентября 1846, остров Блаугдон, Род-Айленд

Мерритту не спалось.

У его бессонницы было несколько причин. Во-первых, он слишком устал. Это звучало глупо, но почему-то, если Мерритт ложился в постель слишком усталым, сон к нему обычно не шел. Как будто его мозг обязан был бодрствовать, чтобы компенсировать изможденность тела.

Во-вторых, у него случился приступ творческого запора. Он хорошо продвинулся с романом, но теперь словно застрял. На самом деле Мерритт вовсе не планировал свои истории наперед, так что детали приходили к нему понемногу, постепенно. Он часто не знал, чем все закончится, пока не добирался до финала. И, по правде сказать, хоть он и зарабатывал пером с двадцати трех лет, в основном он писал газетные статьи и короткие рассказы – с первым опубликованным романом он намучился. Так что он прокручивал в голове приключения Элиз и Уоррена, раздумывая, предать ли им друг друга (но с каким мотивом?) или, может, влюбиться?

Цепочка мыслей в итоге привела его к Хюльде. Ей понравилась его книга. А значит, ей понравился его ум, так ведь? А это заставило его подумать, как славно было бы иметь рядом кого-то, кому можно озвучивать свои идеи постоянно, хоть в полдень, хоть в полночь. А это уже заставило его подумать, как славно было бы, если бы в этой слишком широкой постели лежал еще кто-то. Кто-то теплый, мягкий и настоящий.

Мерритт зарычал. Хватит. Он – независимый холостяк, который обеспечил себе хорошую жизнь сам, своими силами. Он был доволен этой жизнью. Он заставил себя быть ею довольным. И каждый раз, когда он пытался включить в это довольство еще одного человека, все заканчивалось плачевно. Так какой смысл пробовать?

Перекатившись на бок, он сунул подушку под голову и заставил себя закрыть глаза. Целую минуту притворялся, что спит.

Он снова подумал, каково ему будет, когда Хюльда уедет в БИХОК. Ну и что? Он может пережить влюбленность. Не впервой. Но Хюльда… она как книга, которую берешь без аннотации, без хвалебных отзывов, без названия, а она вдруг с каждой перевернутой страницей становится все лучше и лучше. Он хотел ощутить, как бы читалась ее история. Он хотел дойти до развязки, до самого конца. И хотел узнать, есть ли у нее продолжение.

Наверное, около полуночи Мерритт наконец застонал, сел и откинул одеяла, чтобы надеть штаны. Бесконечное лежание, очевидно, не помогало. Он попробует размять ноги, может, подышит воздухом. Конечно, здесь, вдали от города, ночи были ужасно темные, и он скорее заработает растяжение лодыжки, гуляя на улице, чем расслабится.