Хранители мира. Дорога домой

– Лихач, я знаю, что ты хочешь сказать, – начал Мох. – Но ты пойми: чтобы остаться в Зелёном Мире, нам нужна новая работа. Мы не можем вечно собирать мусор. Помнишь, что рассказывал Дождевик? Вторая истина Робина Весельчака гласит: однажды люди станут нам друзьями. А Ро не просто человек; она умеет говорить по-нашему. И вид у неё очень добрый. Она может помочь делу и стать нашим первым другом.

– Другом? – задохнулся скворец. – Милостивый Пан! Ты что, серьёзно?

– Мы сами не можем строить домики для гнёзд, правда? – продолжал Мох. – И копать пруды, и мешать людям травить цветы, которые нужны пчёлам и бабочкам. Но если мы выясним, чего не хватает жильцам соседнего сада, Ро сможет рассказать об этом его хозяевам, и они всё исправят.

– С чего бы вдруг? – спросил Лихач. – Объясни мне, с чего бы людям в это впрягаться?

– Как с чего? Чтобы помочь! – ответил Мох. – Все любят делать добрые дела, так ведь?

– Ой, не знаю, хозяин… Да и вообще, с чего бы взрослые люди стали слушать какую-то девчонку?

Иногда так бывает: долго-долго держишь в уме какую-нибудь затею и думаешь, что она очень удачная. А потом рассказываешь кому-то ещё – и твой замечательный план сдувается, как проколотый воздушный шарик. После слов Лихача Мох почувствовал, как сдуваются все его надежды.

– А какой у нас выбор, Лихач? – вмешался Чердак. – Предлагаешь сделать всё своими руками? И что мы можем, интересно узнать? Посадить десяток луговых семян? Вручную опылить два-три цветка? Помочь пчёлам найти удобное дупло? По-моему, этого мало. Если мы хотим показать Пану, что ещё приносим пользу Зелёному Миру, надо придумать что-то посерьёзней.

– Слушайте, ребята, – сказал Лихач с ноткой нетерпения в голосе. – Я знаю, что у вас пунктик насчёт того, чтобы найти работу и служить миру. Вам мало просто жить, как все остальные. Вы думаете: вот сделаете какое-то большое дело и тогда не исчезнете? Но знаете что? Вообще-то мы все исчезаем. Или почти все. Взять хотя бы нас, скворцов. Раньше нас было столько, что осенью и зимой небо чернело от стай. А теперь? Увидеть разом десяток скворцов – уже редкость. То же самое с ласточками. И с жуками-оленями. И с бабочками. А когда вы в последний раз видели хоть одного ежа? Так что вы не особенные. Нас всех становится меньше. И никто из детей природы ничегошеньки тут не может поделать.

Эта речь потрясла всех – даже самого Лихача, который долго держал горькие мысли при себе и не собирался вот так их вываливать.

– Вы уж простите, – треснувшим голоском добавил скворец и повесил голову. – Не хотел вас расстраивать. Видит Пан, я любил Дождевика, как брата, и всегда старался вам помочь. Но теперь вы показались на глаза людям и хотите доверить им наши тайны и заботы – всё, что мы так долго от них прятали. Вы можете обещать, что от этого не станет только хуже?

– Я… я не могу, честно говоря, – с запинкой признался Мох. – Но без помощи людей нам не справиться. А Ро с отцом уже много хорошего сделали у себя в саду. По-моему, им можно доверять.

– Нетушки! Я не буду говорить ни с её папашей, ни с другими взрослыми людьми, – сказал Лихач, мотая головой. – Тут красная черта. Даже и не просите. Это вы уж как-нибудь сами.

– Есть идея, – вступил Чердак. – Что, если нам ввести одно правило? Мы не будем иметь дело со взрослыми. Все встречи, все разговоры – только с детьми. Я давно живу рядом с людьми и заметил, что их детёныши бывают очень даже славными. Не все, конечно, но многие.

– А как же вы разберётесь, кому можно доверять, а кому нет? – спросил скворец.

– Мы сами не разберёмся, а вот Ро сумеет, – сказал Вереск. – Не переживай, Лихач. Всё будет в порядке.

Несмотря на поддержку друга, Мох всерьёз засомневался в успехе.

– Как-то всё пошло слишком быстро, правда? Я не думал, что мы сразу наткнёмся на Ро. И, признаться, забыл, что мы не говорили Лихачу про эту часть плана. Теперь я уже ни в чём не уверен.

– Хм… да, я теперь вспоминаю все эти наши разговоры в квартире у Шпиля и Гудрона, – кивнул Щавель.

– Ну вот, теперь ты всё знаешь, Лихач… Думаешь, мы зря это затеяли? – спросил Мох.

– Мы, скворцы, людей не любим, – сказал Лихач. – И они нас терпеть не могут, Пан знает почему. В общем, я бы им не доверял – такое моё мнение. И скорее всего, не только моё.

– Я тут подумал, – начал Мох, – а не собрать ли нам весь садовый народец?

– На вечеринку? – радостно спросил Вереск.

– Не совсем. Скорее… на совещание. Позовём дроздов – Боба и Роберту. И Карлоса со всеми попугаями. И мышей – Оливию с Усачом. И ещё бабочек, жуков, воробьёв, полёвок, лягушек, ужей – в общем, всех-всех-всех. Союз с человеческими детьми – слишком важное решение, чтобы принимать его самим.

14. Совещание. Решается вопрос огромной важности