Хребты Безумия

     Девятого числа, сразу после полуночи,  мы с превеликим трудом добрались на крошечных лодчонках  до  острова Росса, таща за собой канаты, соединяющие нас  с  обоими  кораблями;  снаряжение  и продовольствие доставили позже  на плотах.  Ступив  на  антарктическую  землю,  мы  пережили  чувства  острые и сложные, несмотря на  то,  что до  нас здесь  уже  побывали Скотт и Шеклтон. Палаточный лагерь,  разбитый нами прямо у подножия вулкана,  был всего  лишь временным  пристанищем,  центр  же   управления  экспедицией   оставался  на "Аркхеме". Мы перевезли на берег все бурильные  установки,  а  также собак, сани,  палатки,  продовольствие,  канистры  с   бензином,  экспериментальную установку  по  растапливанию  льда,  фотоаппараты,  аэрокамеры,  разобранные самолеты и прочее снаряжение, в том числе три миниатюрных  радиоприемника -- помимо тех, что помещались в самолетах. В какой бы части ледяного континента мы  ни  оказались,  они помогли  бы  нам не  терять связь с "Аркхемом".  А с помощью мощного радиопередатчика на "Аркхеме" осуществлялась связь с внешним миром;  сообщения о ходе работ регулярно  посылались в  "Аркхемскую газету", имевшую свою радиостанцию в Кингпорт-Хеде (штат  Массачусетс).  Мы надеялись завершить  дела  к   исходу  антарктического  лета,   а  в   случае  неудачи перезимовать на "Аркхеме", послав "Мискатоник"  домой заблаговременно --  до того, как станет лед,-- за свежим запасом продовольствия.

     Не хочется повторять то,  о  чем писали  все газеты, и рассказывать еще раз  о штурме Эребуса; об удачных пробах, взятых в разных  частях острова; о неизменной, благодаря  изобретению  Пэбоди,  скорости  бурения,  которая  не снижалась даже при работе с очень твердыми  породами;  об удачных испытаниях устройства по растапливанию льда; об опаснейшем  подъеме на ледяной барьер с санями и  снаряжением и о сборке пяти  самолетов  в лагере на ледяной круче. Все  члены  нашей  экспедиции -- двадцать мужчин- и пятьдесят  пять  ездовых собак --  чувствовали  себя превосходно,  правда,  до  сих  пор  мы  еще  не испытывали лютого холода  или ураганного ветра. Ртуть в термометре держалась на отметках 4'  -- 7' ниже нуля  -- морозы, к  которым мы привыкли у  себя в Новой Англии,  где зимы бывают довольно суровыми. Лагерь на ледяном  барьере был  также  промежуточным,  там  предполагалось  хранить  бензин,  провизию, динамит и еще некоторые необходимые вещи.

     Экспедиция  могла  рассчитывать   только   на  четыре  самолета,  пятый оставался  на базе под присмотром летчика и еще двух  подручных  и  в случае пропажи  остальных  самолетов должен был  доставить нас на "Аркхем".  Позже, когда  какой-нибудь  самолет  или  даже   два  были  свободны  от  перевозки аппаратуры, мы использовали их для связи: помимо этой основной  базы, у  нас имелось еще одно временное пристанище на расстоянии шестисот -- семисот миль -- в южной части огромного плоскогорья, рядом с  ледником Бирдмора. Несмотря на метели и  жесточайшие ветры,  постоянно дующие с  плоскогорья, мы в целях экономии и эффективности работ отказались от промежуточных баз.

     В   радиосводках  от  21  ноября   сообщалось  о  нашем   захватывающем беспосадочном  полете   в  течение  четырех  часов  над  бескрайней  ледяной равниной,  окаймленной  на западе горной грядой. Рев мотора разрывал вековое безмолвие; ветер  не мешал полету, а  попав в туман, мы  продолжили путь  по радиокомпасу.

     Когда между 83'  и 84' южной широты впереди  замаячил некий  массив, мы поняли,  что достигли ледника Бирдмора, самого большого шельфового ледника в мире; ледяной покров моря сменяла здесь суша, горбатившаяся хребтами. Теперь мы окончательно вступали  в сверкающее  белизной мертвое безмолвие  крайнего юга. Не успели мы это осознать, как вдали, на востоке, показалась гора