Хребты Безумия

     Нансена,  высота  которой равняется  почти  15  000  -- футов.  Удачная разбивка  лагеря за ледником на  86'  7' южной широты  и 174' 23'  восточной долготы  и  невероятно  быстрые  успехи  в  бурильных  и  взрывных  работах, проводившихся  в  нескольких местах, куда мы  добирались на  собаках  или на самолетах,--  все  это  успело  стать  достоянием  истории,  так  же  как  и триумфальное восхождение  Пэбоди с двумя  студентами, Гедни  и  Кэрролом, на гору Нансена, которое они совершили 13  -- 15  декабря. Находясь на высоте 8 500 футов над  уровнем моря,  мы путем  пробного  бурения обнаружили твердую почву  уже  на  глубине  двадцати  футов  и, прибегнув  к установке  Пэбоди, растапливающей снег и лед, смогли  добыть  образцы пород там,  где до нас не помыслил  бы  это  сделать ни один исследователь.  Полученные таким  образом докембрийские  граниты  и  песчаники  подтвердили наше предположение,  что у плато  и   большей,   простирающейся  к   западу,   части   континента  одно происхождение, чего нельзя было сказать о районах, лежащих  к юго-востоку от Южной  Америки;  они,  по  нашему  разумению,  составляли  другой,  меньший, континент,  отделенный от основного  воображаемой линией,  соединяющей  моря Росса и Уэдделла. Впрочем, Бэрд никогда не соглашался с нашей теорией.

     В некоторых образцах песчаников, которые после бурения и взрывных работ обрабатывались  уже долотом,  мы  обнаружили  крайне  любопытные  вкрапления органических  остатков   --   окаменевшие  папоротники,  морские  водоросли, трилобиты, кринойды  и некоторых  моллюсков --  лингвелл и гастроподов,  что представляло   исключительный  интерес  для  изучения  первобытной   истории континента.   Встречались  там  и   странного  вида  треугольные   полосатые отпечатки, около фута в основании, которые Лейк собирал по частям из сланца, добытого на большой глубине в  самой западной точке бурения, недалеко от гор Королевы  Александры.  Биолог  Лейк  посчитал  полосатые  вкрапления  фактом необычным и наводящим на  размышления; я же как геолог не нашел здесь ничего удивительного -- такой эффект часто встречается в осадочных  породах. Сланцы сами  по  себе  --  метаморфизированные   образования,  в  них  всегда  есть спрессованные  осадочные породы; под  давлением  они  могут принимать  самые невероятные формы -- так что особых причин для недоумения я тут не видел.

     6 января 1931 года Лейк, Пэбоди, Дэниэлз, все шестеро студентов, четыре механика и я вылетели на двух самолетах  в направлении Южного полюса, однако разыгравшийся не  на шутку ветер,  который,  к счастью,  не перерос в частый здесь свирепый ураган, заставил нас пойти на вынужденную посадку. Как писали газеты, это был один из наших разведывательных полетов, когда мы наносили на карту  топографические особенности местности,  где  еще  не побывал  ни один исследователь  Антарктиды.  Предыдущие  полеты  оказались  в  этом отношении неудачными,  хотя  мы  вдоволь   налюбовались  тогда   призрачно-обманчивыми полярными миражами, о  которых  во время морского путешествия получили  лишь слабое  представление. Далекие горные  хребты парили в воздухе как сказочные города,  а  белая пустыня  под волшебными  лучами  низкого полночного солнца часто обретала золотые, серебряные и алые краски страны грез, суля смельчаку невероятные  приключения.   В   пасмурные   дни  полеты  становились   почти невозможны:  земля  и небо сливались в  одно таинственное целое и разглядеть линию горизонта в этой снежной хмари было очень трудно.

     Наконец  мы  приступили  к  выполнению  нашего  первоначального  плана, готовясь перелететь  на пятьсот миль к западу и разбить там еще один лагерь, который,  как  мы  ошибочно  полагали,  будет  находиться  на  другом  малом континенте.  Было  интересно  сравнить геологические образцы обоих  районов. Наше физическое состояние оставалось превосходным -- сок лайма  разнообразил наше питание, состоявшее из консервов и солонины, а умеренный холод позволял пока не кутаться. Лето было в самом разгаре, и, поспешив, мы могли закончить работу  к марту и тем избежать долгой тяжкой зимовки в период антарктической ночи. На нас уже обрушилось  несколько жестоких ураганов с  запада, но урона мы  не понесли благодаря изобретательности Этвуда, поставившего элементарные защитные устройства  вокруг  наших  самолетов  и  укрепившего  палатки.  Нам фантастически везло.