Христианство и мировое бабство

что их поставление в патриархи недействительно, то следовало бы отрешить от сана

всех архиереев, которых они посвятили, то есть практически всю русскую церковь"

("Царь и Патриарх". Избранные труды, М. 1996, т. 1 стр. 185 - 204). Видите: не

один, не два, и не три раза нарушались канонические правила в Русской церкви. .

.

 Отсюда получаем, что благодати у Русской Церкви - ничуть не более, чем у

"филаретовцев". Занятно, что греки (те самые, которые в Афинах и

Константинополе) именно так и считают, просто вслух об этом не говорят. Кстати:

у "филаретовцев" ведь тоже есть каноническое преемство, не так ли? Но чем же мы

тогда лучше их? Однако спросите-ка у наших верующих, ощущают ли они благодать?

Что же тогда получается, что все они - в глубокой прелести? Ну уж нет, дудки,

оставьте такие вещи для вашего автора. . . Впрочем, автор тоже признаёт наличие

благодати у русской церкви. Лично ощущал-с. Ну так ведь и "филаретовцы" тоже её

ощущают. И прочие тому подобные до-халкидонские конфессии. . .

 

 "Не здоровые имеют нужду во враче, но больные" (Мф., 9, 12. Для того,

 чтобы наше отношение к другим (прежде всего - иноверным) соответствовало

учению Христа, мы должны считать всех здоровыми, а себя - "больными". Любить -

не в убогом понимании любви современных христиан, но так, чтобы чувствовать себя

со всеми единым развивающимся целым - можно лишь в том случае, если не

оцениваешь всех с точки зрения наличия благодати, - их, так сказать,

"правильности". Искусственная проблема благодати и не менее искусственная

проблема спасения, взятые воедино, автоматически делят людей на "своих" и

"чужих", "правильных" и "неправильных", "избранных" и "профанных". Едва только

данная конфессия начинает делить всех по этому животному признаку - "своих" и

"чужих", как она сразу же становится замкнутой, изолированной от всех иных

системой - со всеми вытекающими. Тем самым она противопоставляет себя другим,

делает единство с ними невозможным. И если в христианстве расколом считается

"обособление от состава церковного общества верующих" (определение из

"Православной богословской энциклопедии"), то само христианство, поддерживая

упомянутое деление, также является раскольником - но теперь по отношению ко

всему человечеству; оно раскалывает это последнее, так как лишь христианство

могло бы его объединить.

 Но считать (даже, скорее, ощущать) себя хорошим, а остальных - плохими, есть

не что иное, как классическое бабство. Типа, "одна я хорошая". . . Да, да, чёрт

вас возьми - возможно, что насчёт спасения я могу оказаться и неправ. Тем не

менее, в соединении с благодатью (то есть с пониманием благодати, её

специфической у нас интерпретацией) это воистину гремучая смесь.

 

 Понятие благодати было совершенно неправомерно соединено с понятием

"спасения". Именно этот "диполь" и стал наиболее разобщающим в христианстве. С

ним единство христианского мира стало принципиально невозможным. Ибо теперь

всегда может возникнуть подленькая мыслишка: а есть ли благодать у таких-то и

таких-то? Да и спасутся ли они? А с кем быть, чтобы гарантированно спастись?

Отсюда начинается перетряхивание чужого грязного белья: да вот эти с безбожной

властью сотрудничали - у них благодати стопудово нет. А другие - вообще

раскольники, у них такой дух - как пить дать не спасутся. А третьи. . . О том,

что при этом было потеряно самое главное - любовь и единство - говорить не

приходится.

 "Бог совсем, совсем не то, что о Нём думают". Перефразируя это высказывание

Николая Бердяева, можно заявить, что и благодать - совсем не то, что думают о

ней. Благодать полностью автономна и посылается. . . кому надо, тому она и

посылается. Не нам об этом судить. Ибо, в-пятых, начиная рассуждать об этом, мы

впадаем не только в осуждение, но и в самовозвеличивание: вот, мол, у нас-то всё

в ажуре, а они, заблудшие, гибнут. . . Типа, мы тысячелетиями стойко храним эту

"правильную веру" - так пусть они сами к нам примкнут. И докажите мне, таковое

отношение - не самовозвеличивание, но объективный анализ.

 

 Единство христианского человечества "рассматривалось" Христом как

необходимейшая предпосылка для продолжения дела Творца. Скажу точнее: как

необходимое условие для понимания того, в чём же состоит это

_м_у_ж_с_к_о_е__д_е_л_о_. Оно было залогом дальнейшего развития человечества как

своего рода "соборного Адама", который должен был, будучи единым, понять Творца,

и продолжить Его дело.

 Но о необходимости сохранения единства тут же все позабыли. Ещё ученики

Христа предавались жарким выяснениям, кто из них "круче": "И когда (Иисус) был в

доме, спросил их: о чём дорогою вы рассуждали между собою? Они же молчали;

потому, что дорогою рассуждали между собою, кто больше" (Мк. 9, 33). И ещё:

"Пришла же им мысль: кто бы из них был больше?" (Лк. 9, 46). В один прекрасный

день пара учеников втихомолку начала проситься сесть на самых почётных местах -

справа и слева от Христа (Мк. 10, 41). Остальные ученики, услышав это, "начали

негодовать", отчего Иисусу пришлось урезонивать их: "Кто хочет быть первым между

вами, да будет всем рабом" (Мк. 10, 44). Натурально, сама фраза эта доказывает,