Христианство и мировое бабство

делают вид, что этого не произошло. Христианство начинает двигаться вспять.

 

 И вообще: не имея нормального богословского фундамента, на что тогда

приходится "нанизывать" все последующие рациональные познания? На магию и

язычество? За этим дело не станет. . . Между прочим, ещё в Эдеме Бог для того и

приводит к Адаму зверей, чтобы "видеть, как он назовёт их (Быт., 2, 19) - в

первую очередь для того, чтобы Адам не стал в своей "чистой духовности"

настоящим фанатиком.

 Однако христианство, отрицая опыт иудаизма, "вместе с водой выплеснуло и

ребёнка", ударившись в эту самую "чистую духовность". Результат сказывается

налицо уже веку к 10, когда научные познания двинулись в сторону сначала магии,

а затем - к "голой", фрондирующей рациональности. На Западе богословие, начав с

бесплодной схоластики, перешло к не менее бесплодному жонглированию понятиями в

современных философских системах, а от них - к обоснованию идеи гедонизма и

посильного, удобного благотворения; на христианском Востоке - полностью

выродилось в обоснование идеи "спасения". А ведь кажется, как просто и сейчас

создать богословское учение о личности, имея вторую топику Фрейда. Просто

поставить страх смерти вместо сексуальности, и всё. . .

 

 В основе всех психических функций человека лежит в первую очередь страх

смерти. Что же до всяких там либидинозных проявлений, то они являются

производными от этого страха, они занимают только следующий "психический этаж".

И это так хотя бы потому, что именно размножение преодолевает "чин смерти"

данного вида. Кстати: многие парочки, присутствовавшие в прошлые века при

смертной казни, испытывали потом непреодолимое желание заняться сексом. Даже

нумера арендовали с видом на площадь с виселицей - комнаты с кроватью,

разумеется. Угадайте, почему?

 Так вот, от этого страха перед смертью легко перейти к душе, к духу, к

сознанию; к их связям между собой. И при этом взгляде на предмет выяснится очень

много нового и интересного.

 Всё это позволило бы нам понять и заново переосмыслить также и особенности

человеческой психики. А так у нас у всех - каша в голове. Правильно понятое

христианство вообще все науки расставило бы по своим местам. А заодно, кстати, и

западный психоанализ, где всё поставлено с ног на голову. Например - не

существует "комплекса кастрации". Мужчина и женщина - "половинки" единого

творческого целого. И каждая, в отрыве от другой, ощущает себя как неполную,

незаконченную, несовершенную, на что-то важное не способную. Натурально, когда

суть человеческой психики низводится до размножения, а все его духовные

проявления - к вытесненной сексуальности, то и нормальная нехватка "половинки"

интерпретируется как "кастрация". А потом, после такого провозглашения, и

воспринимается именно так. Сводить творческий полёт человека до сублимации

либидо, а человеческий дух - до символического фаллоса. . . Вот сижу и думаю:

какие бы ещё написать "99 признаков", чтобы эти идеи туда засунуть?

 

 К слову сказать, В. Лосский был неправ, законченного учения о Лицах Троицы

тоже как такового нет. Ибо взаимодействие Ипостасей Троицы между собою и с

тварным миром рассматриваются в статике, но не в динамике, не в развитии. А

ежели нет генезиса, то что это будет за учение? Наши богословы не озаботились

даже такой "мелочью", как вопрос о том, каковы были "функции" каждой Ипостаси

Троицы в процессе творения мира. А ведь всё лежит прямо-таки на поверхности, всё

видно невооружённым глазом: откуда и с Какой Ипостасью связан антропный принцип

строения Вселенной, Кто его реализовывал, и от Кого этот "реализатор" исходил,

"ношашеся верху воды", то есть, на самом деле - проницая собою стремительно

развивавшуюся первоматерию. И исходил, и "ношашеся" - и это всё одновременно, ну

неужели вы этого не видите?

 А отсюда куда как легко понять, что и не о воде вовсе повествует древний

автор, но о неструктурированной ещё материи. . . И названа она "водою", ибо,

подобно тому как вода не имеет формы, так и наша первоматерия не имела ещё

чёткого деления на базовые и прочие всякие элементы. И вообще речь идёт не о

творении земли и воды собственно, но о самых первых моментах, о начальном этапе

существования Вселенной. Нетрудно понять и то, что структурируется первоматерия

во вполне понятном направлении - как грамотно пишет А.К. Толстой, "лучи любви

кругом лия, к Нему вернуться жаждет снова". Здесь внутренние потребности

энергии, материи, зов Духа и самостоятельный эволюционный процесс сливаются

воедино. Ещё сливаются. . . Вот уже где начинается разрыв между наукой и

богословием, хотя на самом-то деле его и нет. . .

 И, далее, нетрудно видеть, что создаёт Бог вовсе "не небо и землю", в прямом

смысле слова, но _и_н_о_е_ по отношению к Самому Себе. То Он был один - а теперь

уже есть _и_н_о_е_. То, что было Одно, было Единое, теперь как бы раздвоилось на

Бога и _и_н_о_е_, и тут же начало мучиться, и самое мучение это и стало "точкой

роста" всего мироздания в целом. А в нём, опять же, возникла своя "выделенная

точка" - человек, и "мучение" от этой "разорванности" всё передалось ему,

сконцентрировалось в нём.