Христианство. Католичество. Реформация

Вместе с тем, непризнание своей греховности, отрицание двойственности и ограниченности перед Богом как источником Блага остается типичным показателем современного человека. Нельзя забывать, что влияние на личность нашего современника оставили и события, следовавшие уже после Реформации: просвещение, рационализм и позитивизм, многие достижения науки, техники и производства. Именно по таким причинам Лютер, будучи своего рода “революционером”, все-таки остался между двумя эпохами. Но реформатор принадлежит и Средневековью лишь частично, поскольку он же выделяет свободу личности, ее право самой определиться перед Богом.

Упомянутый нами трактат реформатора «О христианской свободе» от 1520 г. имел отклик, свое контекстуальное развитие не только для эпохи европейского Просвещения, но и для русских философов. Так, у Хомякова, Соловьева, особенно у Бердяева и Ильина, у некоторых других представителей русской мысли уже первой половины XX столетия, сама тема свободы получает новую актуальность; это наблюдается и в мысли русской эмиграции после 1917 г.

В то время как Бердяев, чаще всего, делает акцент на свободу как на общую ценность у человека, включая и его творчество, Ильин призывает читателя к свободе в тесной связи именно с церковностью. Он говорит о православном ее выражении; он же, находясь в условиях многоконфессионального Запада, пишет и о Христианстве вообще.

Нетрудно понять, что идея духовной свободы и для Ильина имеет свои истоки у апостола Павла; поэтому она не связана с «ветхой буквой»[411]. Да и сама вера, как и любовь, должна проистекать у человека не по внешнему принуждению, поскольку «свобода есть воздух, которым дышит вера и молитва». Более того, «свобода есть способ жизни, присущий любви»[412], ведущий человека к «внутреннему самоосвобождению» – подчеркивает Ильин в своей программе[413].

В одном месте трактата «О христианской свободе» уже Лютер, ссылаясь на апостола, на Рим. 10:10, заявляет: «… вера может править только во внутреннем человеке…»[414]. В послании к 1 Тим. 1:9 он же замечает: «Это [и есть] та самая христианская свобода – наша вера»…[415].

В тесной связи с переживанием веры свободного человека Лютер продолжает:

«Внутренний человек, который верой создан по образу Божьему, жизнерадостен и счастлив, благодаря Христу, в Котором столь много добродетелей было передано ему; и потому его единственным занятием является радостное и бескорыстное служение Богу, в непринужденной, свободной любви»[416].

После Лютера Ильин повторяет и углубляет, по существу, то же самое: