Христианум Империум, или Ариэля больше нет. Том III

– Слушай, Перегрин, скажи честно, какое у тебя состояние? На войне ты мог неограниченно грабить, после войны мог неограниченно брать взятки. Так сколько кубышек с золотом у тебя в саду зарыто?

– Вы прекрасно знаете, государь, что у меня ничего нет.

– Вот как? И ты что же, считаешь себя таким уникальным? Так ведь и у меня ничего нет. И Марк, и Стратоник как были нищими до войны, так и остались нищими. Не думаешь ли ты, что все бескорыстные люди империи находятся в этой комнате? Так это фактами не подтверждается. В течение года графствами правили десять командоров, это были просто военачальники, которых мы имели на момент победы, ни по каким личным качествам мы их не подбирали. И что же? Трое из них оказались абсолютно бескорыстны, при этом жестко обрубив олигархам их финансовые щупальца. Ещё четверо во всяком случае дистанцировались от финансовых потоков и не позволили себя подкупить. Попались на золотой крючок и погрязли в роскоши лишь трое. А сейчас из рыцарей, имеющих талант управленца, нам надо сознательно и целенаправленно выбрать бескорыстных людей, и ты думаешь, что мы не сможем их найти? У нас тысячи рыцарей, среди них сотни хороших управленцев, и мы не сможем среди них найти несколько десятков равнодушных к золоту? Стратоник, ты бы справился с такой задачей?

– Да я бы вам не десятки, а сотни таких рыцарей нашёл. Перегрин плохо знает Орден.

– Вот видишь, дорогой канцлер, а ты боялся.

– Ваше величество, я смотрю, вы теряете ко мне доверие?

– Да нет, это ты теряешь доверие к моему величеству. Я рад, что ты споришь, что ищешь слабые места моей концепции, так и надо, в этом и смысл обсуждения. Но ты же ничего своего вместо моего не предлагаешь.

– Честно признаюсь, государь, я не знал, что предложить. Сколько не пытался создать в своём уме модель государственного управления, а всё получается с неустранимыми недостатками

– Вот видишь. Чужую-то концепцию долбить легче, чем предложить свою. Но я не против. По деталям мы с тобой ещё долго будем говорить, надо, например, подумать, все ли рыцари будут лишены права обладать собственностью, или только те, что занимают управленческие должности. Сейчас давай о главном. В чем, по-твоему, принципиальная порочность моей концепции?

– В том, что она строится на личных качествах носителей власти, на их личных добродетелях. Такая система очень неустойчива, она долго не прослужит. Рано или поздно возникнут те обстоятельства, в силу которых на месте нескольких молодцов окажутся несколько подлецов, и тогда вся система рухнет.

– А как надо? – хищно улыбнулся император.

– Система должна хорошо работать независимо от личных качеств конкретных людей. Вспомните римскую империю. Римляне создали сверхустойчивую, чрезвычайно жизнеспособную систему, которая работала почти без сбоев на протяжении многих столетий совершенно независимо от того, кто становился консулом, кто квестором, а кто претором. Хорошая система должна обладать дуракоустойчивостью. А ещё – подлоустойчивостью. То есть система должна продолжать функционировать без сбоев, даже если у власти окажется дурак или подлец.

– А знаешь, в чём секрет устойчивости римской системы? В виртуозном манипулировании человеческими пороками. В плебее разжигали самые низменные страсти, предлагая ему дармовой хлеб и омерзительные зрелища. Рабами управляли при помощи кромешного страха. Непрерывные войны удовлетворяли бесконечное корыстолюбие патрициев, а так же их бесконечное тщеславие во время триумфов. Заседания в сенате удовлетворяли их бесконечное властолюбие. Амбициозные плебеи могли удовлетворить своё тщеславие в легионах или на должности народного трибуна. Даже для рабов был предусмотрен способ удовлетворения самых низменных страстей во время праздника сатурналий. Римская система строилась на предоставлении всем слоям общества возможности совершать все семь смертных грехов. Это была очень устойчивая система, потому что склонность ко греху в человеке не надо воспитывать, она и так в каждом живет. Только отрегулируй систему задвижек, каждая из которых будет по очереди открываться, давая возможность и тем, и этим последовательно удовлетворять все свои порочные страсти, и ты получишь очень устойчивую систему. Порочность человека очень стабильна, её не надо искусственно насаждать, достаточно лишь ей не препятствовать, отсюда и стабильность системы.