Хромая дама: Нерассказанная история женщины – тайного агента периода Второй мировой войны

Поэтому Зефф неделями не выходил из своей комнаты, боясь, что его увидят или поймают. Перерывы между передачами он проводил, нервно расхаживая по комнате и ощущая, как в его животе трепещут бабочки, – состояние, известное врачам как соматическая тревога. Он знал, что немцы отслеживают каждый сигнал, посылаемый на частотах, не используемых их радистами. Каждый из его сигналов мог быть уловлен их панорамными приемниками, проявившись в виде точек на электронно-лучевых экранах в огромном зале в Париже. И тогда незамедлительно начнутся работы по локализации источника. Немцы быстро совершенствовали методы пеленгации и все быстрее и точнее обнаруживали местонахождение тайных радиостанций. Зефф и его товарищи-радисты знали, что чем больше они будут передавать, тем ближе противник будет к ним подбираться, систематически используя процесс триангуляции, который в конечном итоге может определить сигнал с точностью до двухсот метров. Нацисты были полны решимости смести постоянно плетущуюся в радиоэфире паутину сообщений, поддерживающих мечту об освобождении. За арестом, безусловно, последовала бы ужасная смерть, но из-за того, что действовало так мало радистов, работа постоянно накапливалась. Нервная депрессия была обычным явлением, и некоторые из операторов не выдерживали напряжения. Зефф явно был подвержен этому риску, и Вирджиния, разумеется, прекрасно знала об опасностях, связанных с отсутствием прямой связи с Лондоном.

Однако сам того не желая, Рейк невольно усугубил положение Вирджинии. Поначалу он был очень полезен и брал на себя некоторые передачи Зеффа в течение дня – по вечерам он пел в кабаре в клубе La Cicogne, чтобы обеспечить прикрытие. После того, как Вирджиния поселила его в своей квартире, где ему было «очень комфортно и где он был счастлив»[154], она перевезла его в благоухающий духами дом одной из filles de joie Жермен Герен. Хозяйка дома надоедала бесконечными предложениями бесплатно оказать свои услуги ее доблестному жильцу. Однако Рейк, что очень необычно для того времени, был «полуоткрытым» геем, и в конце концов убедил ее, что ни она, ни любая другая женщина не способны его «утешить».

И в очередной раз по небрежности произошел сбой в системе безопасности. Спутник Рейка, с которым они вместе прибыли на фелуке, рассказал о высадке своей тетке, которая оказалась ярой петэнисткой и тут же донесла в полицию на собственного племянника. В то время во многих семьях и даже супружеских парах происходил раскол между коллаборационистами и сопротивленцами. Однако благодаря паутине контактов Вирджинии и Жермен они быстро узнали, что племянник сломался во время допроса и что полиция уже выслеживает Рейка. Это были печальные новости. Вирджиния знала, что должна немедленно отдалиться от него; он слишком много знал о ее местонахождении, контактах и   операциях. Она уговаривала его бежать в Испанию и предприняла все необходимые меры, но Рейк, позже описываемый Бакмастером как самый «хладнокровно смелый» человек, которого он когда-либо встречал, ехать отказался. Намереваясь проявить себя в полевых условиях, а не возвращаться домой при первом же признаке опасности, он принял ее второе предложение – присоединиться к Кауберну в новой миссии в Париже после того, как другой радист наотрез отказался въезжать в оккупированную зону.