Хроника достославных событий, кои произошли при завоевании Гвинеи по приказу инфанта дона Энрики (ЛП)

Он же, как человек, коего смерть приглашала найти там свой конец, отвечал, что задержка будет незначительной, и что в подобных случаях не должно во всем следовать велениям сеньоров; и тотчас же приказал морякам направить путь к оному острову.

И думается, что, прибыв ночью, они были почуяны, так что, выступив утром, не нашли никого, кроме лишь одной девочки, каковую забрали на свой корабль.

И оттуда они отбыли на другой остров, что находится там поблизости, где взяли [лишь] одну женщину, ибо тем же самым образом были раскрыты по прибытии туда.

Гонсалу ди Синтра вез туржиманом (torgimam)[238] одного юношу азанеге[239], нашим языком владевшего уже в немалой степени, какового дал ему инфант, велев ему учредить над тем хороший надзор. И представляется, что вследствие недостатка бдительности тех, кто имел его на попечении, и главным образом предводителя, для которого поручение должно быть тем большим, юноша, найдя для сего время и место, сбежал от них одною ночью и перебрался к тем островитянам, каковым передал известия обо всем, что ведал по противниках.

И хотя они и узнали о том, кем он был, его предостережение не оказалось столь незначительным, чтобы они сразу же пожелали ему во всем поверить. И, дабы удостовериться воистину, один из тех [жителей] взялся идти с лживым притворством [к кораблю], взывая с берега, чтобы они его приняли, ибо он желал отправиться с ними в Португалию; и затем, оказавшись среди них, изобразил свои [притворные] жесты (almenaras)[240], показывая, что по причине великой тоски, что имел он по своим родным и друзьям, каковые уже пребывали в сем королевстве, он не сможет жить иначе, как только среди них; и каковою в дальнейшем ни пожелал бы Бог сделать его жизнь, он будет весьма рад прожить ее, — только бы ему снова узреть тех и общаться с ними.

Прочие [наши], как люди, мало насторожившиеся его обманом, были ему весьма рады; однако же нашлись некоторые, сказавшие, что не были довольны таким приходом, ибо он казался им лживым. И по причине сказанного последними они приставили к мавру некоторую охрану, хотя и была она малою. Но на вторую ночь мавр выказал больше осмтрительности при побеге нежели прочие — при его охране; и он ушел столь крадучись (passamente), что так и не смог быть нашими почуян, да и, говоря по правде, они мало о том помнили.

Однако когда было о том узнано на следующий день, все сочли себя весьма обманутыми, и тотчас сказали своему предводителю, что то не были знаки, могущие сулить им захват добычи в сей земле.

— Ибо — молвили они, — на обоих островах, куда мы прибыли, нас раскрыли; юноша сбежал от нас; один-единственный мавр смог нас обмануть; поистине, мы не те люди, что могут свершить какое-нибудь великое деяние.

— В таком случае — отвечал Гонсалу ди Синтра, — пусть я тогда умру на сих островах, ибо никогда не отбуду отсюда, пока не свершу дело столь выдающееся, что никогда не явится сюда другой, подобный мне или даже еще более знатный, что содеять его сможет в большей и лучшей мере.

Прочие, при всем том, поспорили с ним, дабы он не пожелал задерживаться там еще дольше, — ведь опасность для них была столь очевидна; дабы он, все же, последовал далее их путем, ибо, свершив то, что повелел ему инфант, он поступит как должно; иначе же впадет в ошибку — тем более при виде столь явных примет их погибели.

Но не возымели силы ни сии суждения, ни многие иные, что были ему высказаны для его предостережения; со всем тем приказал он вывести каравеллу к острову Наар. И поскольку острова там находятся близко друг от друга и мавры в своих алмадиях легко переправляются [между ними], то они тот же час оказались предупреждены.

Гонсалу ди Синтра, по причине желания как славы, так и прибыли, велел спустить на воду свою лодку, в каковую поместил, вместе с собою, двенадцать человек из лучших в своей компании. И незадолго до полуночи они направились вдоль острова, оставив лодку; и, как представляется, море к тому времени совершенно опустело и уже начинало несколько прибывать. И они встретили узкий залив, каковой преодолели с легкостью; а затем и другой, что находился рядом с тем. И поскольку Гонсалу ди Синтра, как и некоторые другие из той команды не умел плавать, они решили выждать немного времени, дабы увидеть, насколько прибудет прилив; и, коли он окажется таков, что им пристанет вернуться, — чтобы им быть поблизости.

И во время остановки, что они там сделали, настало утро. И потому ли, что они уснули, или же оттого, что не ведали ширину воды, когда рассвело, они узрели, что уже не могли вернуться столь же легко, ибо прилив был уже почти совершенно полон (de todo comprente), залив же — широк и глубок. Пришлось им оставаться там до тех пор, пока вода несколько не понизилась, дабы дождаться лучшей возможности для переправы. И на сие они потратили два или три дневных часа, не желая двигаться с того места.