Хроника любви и смерти

   — Ты из меня арестанта хочешь сделать, Михаил Тариелович. У тебя уже их достаточно, пусть они вот и сидят в крепости, а я поеду на развод. Что там у тебя ещё? — Он взял у Лорис-Меликова бумаги.

   — Ваше величество, — не сдавался Лорис-Меликов, — вы не хотите думать о себе, о своих близких, о нас, ваших верных слугах, но тогда подумайте об этом, — он кивнул на бумаги, — ведь через сто лет про нас всех забудут — какими мы были, кого любили, с кем сражались, а вот это — в скрижалях. И если Богу будет угодно, чтобы Россия стала наконец великой страной, то реформы, открывшие ей путь к величию, получат ваше имя. Как Петербург имя Петра. Вы должны беречь себя не ради себя только, но и ради России.

   — Ну полно, что ты так всё драматизируешь. Ну не я, так Саша доведёт дело. Он же обещал, ты слышал.

   — Его высочество обещал искренне. Но если, не дай Бог, вас не будет рядом, а будут все эти...

Константин сказал:

   — Знаешь, Саша, Михаил Тариелович прав. Я очень люблю Сашу, хотя он и не самый почтительный племянник, но я вовсе не уверен, что он станет продолжать то, что начал ты.

   — Почему же это? Он обещал мне.

   — Потому хотя бы, что у тебя воспитателем был Жуковский, а у него Победоносцев. Вот почему. И я тоже прошу тебя поберечься и не рисковать зря, пока их всех не переловят.

   — А когда же это произойдёт? Что же мне под домашний арест сесть прикажете?

   — Я надеюсь, Ваше величество, — сказал Лорис-Меликов, — что это произойдёт в самое ближайшее время.

Вечером этого же дня. Квартира Фигнер.

Кибальчич, Суханов, Грачевский готовили метательные снаряды. Им помогала Фигнер. Она обрезала банки из-под керосина, остальные готовили гремучий студень и заполняли им банки.

В это же время. Дворцовая площадь.

К Зимнему подкатили сани, в которых сидели Варя и X. Варя вышла и обернулась к X.

   — Может, пойдём со мной?

   — Нет, у меня ещё дело в городе.

   — Опять?

   — Нет, нет, не то. Это другое.

   — Что же?

   — Секрет.

   — Что же может быть секретом от меня да ещё на ночь глядя. Или карты, или женщина.

   — Да, — усмехнулся он, — ты угадала. Женщина. Но только не в том смысле. Я после объясню. Потом как-нибудь. Когда всё кончится. — И он сказал кучеру: — Трогай.

   — Хочешь, я приду к тебе, — крикнула она вслед.

   — Я не знаю, когда вернусь...

В это же время. Зимний.

Варя поднималась по лестнице, а навстречу ей шёл Лорис-Меликов.

   — Поздравьте меня, дорогая Варвара Игнатьевна, это великий день в истории России. — Он вынул из папки лист бумаги. — Вот, проект правительственного сообщения. И все подписи — и Его величества, и их высочеств.

   — Его опубликуют в газетах?

   — В самые ближайшие дни. Если в среду Совет министров поддержит этот проект, а я надеюсь на это, то уже в четверг он будет опубликован. Но я сегодня же отвезу его в типографию, чтобы набрали. Нельзя терять ни дня. А вы к Его величеству?

   — Да, он пригласил сыграть с ним в карты.

   — Ну что ж, желаю и вам выиграть. Я свою партию уже выиграл.

В это же время. Комнаты Кати.

К Кате зашёл Александр.

— Ну что ж, ангел мой, поздравь меня, дело сделано. Я только что подписал проект правительственного сообщения, в четверг оно будет опубликовано в газетах, надеюсь, оно произведёт хорошее впечатление. Во всяком случае, Россия увидит, что я дал ей всё, что возможно, и мне бы хотелось, чтобы она узнала при этом, что я это сделал благодаря тебе.

— О, я была бы так счастлива, — она протянула ему руки.

В это же время. Кофейня близ Невского.

X. зашёл в очередную кофейню и увидел сидящую в углу Перовскую. Она, склонясь над столом, говорила что-то сидящему напротив мужчине. Он, выслушав её, кивнул и ушёл.

X. подошёл к её столику.

   — Вот мы и встретились опять. Опять кого-то ждёте?

   — Но не вас, — резко ответила Перовская и поднялась.

   — Минуту, — остановил её X. — Присядьте на минутку. Я должен сказать вам кое-что. Сядьте. — Она присела.

   — Ну что? Говорите скорее, я спешу. — Он помолчал, поглядел на неё, на людей вокруг. Она нетерпеливо сказала:

   — Ну?

Он медленно, почти по слогам сказал:

   — Пожалуй, ничего... — Встал и, не оборачиваясь, ушёл. Она удивлённо глядела ему вслед.

Несколько позже. Зимний. Гостиная.

Александр, Катя и Варя садились играть в карты. Александр был весел и казался беспечным.

Варя, усаживаясь за ломберный стол, сказала ему:

   — Мне сейчас встретился Лорис. Он жаловался, что Ваше величество не слушает его советов и собирается завтра на развод в Манеж.

   — Естественно.

   — Ваше величество, мой голос, конечно, не столь громок, как голос министра внутренних дел, но позвольте мне сказать, что моё беспокойство за судьбу Вашего величества не меньше. И я тоже умоляю вас не ездить завтра.

   — Да разве он нас послушает, — сказала с досадой Катя. — Я тоже умоляла, а Саша только отшучивается.