Хроники Белого Ворона-5: ПОКА ЛЕТИТ МОНЕТА

Дама сидела на стволе огромного заваленного, но так до конца и не упавшего дерева. То ли ветки запутались в чужих кронах, то ли корни всё ещё продолжали цепляться за жизнь, но мощная сосна продолжала стоять, хоть и накренившись углом — ни к небу, ни к земле. И вот на этой сосне, опираясь ногами об одну из нижних разлапистых веток, сидела дама в голубом. Снежинки вихрем кружились вокруг её непокрытой головы, оседали на нежном шёлке платья, но её, кажется, это нисколько не беспокоило.

Ёсико хотела подойти ближе, но около са́мой сосны сугроб стал таким глубоким, что она побоялась увязнуть и оперлась о ствол. Ноги совсем превратились в ледышки.

— Привет, маленькая лисичка! Я уж думала, никто из вас так и не догадается меня позвать.

Ёсико подумала. Справедливости ради, надо было сказать, что она и сама толком не знала — кого зовёт? Бога или богиню, которые бы помогли ей стать кицунэ, это так, но вот кого именно…

— Ты — Юки-онна*? — она привалилась к стволу, глядя вверх, на складки голубого платья, — Ты очень красивая, очень… Но… Я бы не хотела стать снежной девой.

*Снежная женщина,

сверхъестественный персонаж

японской мифологии

— Меня зовут Эйра, — мягко улыбнулась дама, — И в этом мире я присматриваю за теми, кому суждено менять обличья на жизненном пути.

Ёсико вздохнула, и этот вздох был скорее похож на поскуливание.

— Как же мне стать кицунэ? Помоги мне, я прошу тебя, Эйра.

— Превращение давно началось, лисёнок. Остался последний шаг — почувствовать свою вторую природу. Почувствуй. Обратись.

Ёсико прислушалась к себе, для верности зажмурившись изо всех сил, чтобы мельтешение снежинок не сбивало с толку. Что? Вроде бы всё то же самое. Голова, руки, ноги… Ноги! Ёсико с удивлением поняла, что ноги перестали мёрзнуть и вообще, сегодня довольно-таки тепло. Даже жарковато. Захотелось вывалить язык и зарыться в сугроб. Что?!!

Ёсико распахнула глаза. Сугроб вокруг неё как будто вдруг стал глубже. Прямо перед её носом в шершавый ствол старой сосны упирались две миленькие рыжие лапки. Она резво оглянулась, проверяя…

— Й-йу-ху-у-у!!! Ух ты! У меня есть хвост!!! — маленькая огненно-рыжая лисичка, почти лисёнок, заскакала вокруг себя, взметая снежные вихри пушистым хвостом — и вдруг села, — Ой, я и не знала, что в лисьем обличии тоже можно разговаривать! — рыжая мордочка приняла уморительно озадаченный вид.

Эйра фыркнула:

— А где-то записано, что нельзя?

Дама в голубом спрыгнула вниз, превращаясь в большую белую лису.

— Пошли, лисёнок.

— Куда?

— На великую охоту! — засмеялась белая лиса.

26. ТА, КТО ПРИСМАТРИВАЕТ ЗА ИЗМЕНЯЮЩИМИ ОБЛИК

НОВОСТЬ ИЗУМИ

В пещере

Оставшиеся девчонки, конечно же, потеряли Изуми. Что могло случиться? Да что угодно, на самом деле.

Могла ведь оступиться и подвернуть ногу? — Могла.

Могла потерять сознание от голода? — А почему бы и нет? В последние дни у многих время от времени начинала кружиться голова.

Могла попасться в зубы бродячему хищнику? — Да странно вообще, что их всех до сих пор не съели! — Это, конечно, Минами высказалась.

Понятно было, что что-то случилось. Что делать теперь — совсем было не понятно. Девчонки обсуждали вариант натолкать под майки мох, чтоб хоть как-то теплее было, и хотя бы пробежаться до соседних полянок и покричать. Поминутно кто-нибудь выглядывал из пещерки, и поэтому Изуми, волокущую длинный кусок дерева, заметили издалека. Несколько человек бросились ей навстречу, бегом втащили в пещеру и дровину, и саму Изуми.

Она проковыляла к костру села напротив, словно куль, и протянула к теплу покрасневшие опухшие пальцы.

— Что⁈ Что случилось⁈ — спрашивали все наперебой.

Кин присела рядом, протягивая ей кружку с водой.

— Изуми, попей! Она даже тёплая, я держала кружку в тёплой золе…

Тепло скользнуло внутрь, отогревая тело и даже, как будто, душу. Изуми обвела подруг слегка отрешённым взглядом:

— Я видела Ёсико.

Девчонки качнулись назад, словно от порыва ветра, от жара костра. И только Кин — вперёд.

— Что с ней, Изуми? Что с Ёсико? — ей пришлось тряхнуть Изуми за плечи, чтобы добиться ответа, та всё ещё пребывала в какой-то прострации. Остальные тревожно переглядывались

— Ёсико… С ней всё хорошо. Она… Она стала кицунэ.

Пещера забурлила.

— Как?!!… Не может быть!… Ты сама её видела?… Где она⁈

Кин снова затрясла её за плечи:

— Изуми! Не молчи! Скажи нам: где ты видела Ёсико⁈… Девочки! Добавьте веток!

Каэдэ торопливо подбросила сосновых веток в костёр, от чего на короткое время стало значительно светлее и теплее. Все с тревогой вглядывались в лицо Изуми, и тут Минами сказала:

— Ничего она не видела! По-моему, она сошла с ума, как и Ёсико. Как и Харуко до неё.

Эта резкая фраза сработала, как спусковой крючок. Изуми вскочила:

— Я говорю вам! Я видела Ёсико! Она стала маленькой рыжей лисой! И я видела ещё лису, большую, которая учила Ёсико охотиться на мышей!

Торопливо, перескакивая с пятого на десятое и возвращаясь к началу, Изуми рассказала свою историю.