Хроники частного сыска

В той стороне осенней удручённости она больше не видела Руслана. Там никого нельзя удержать возле себя. На её бескрайних просторах можно только случайно столкнуться, чтобы расстаться.

Но она всё же встретила его. Спустя какое-то время она увидела его в реальном мире, возле «Кольчуги».

Она верила, всегда верила, что он жив. И вот он был перед ней – сама жизнь. Но выглядел он как тень: отрешённый взгляд и истощённое серое лицо и – молчание, ни одного слова в ответ на её осторожные ласковые слова. Она успела сказать о ребёнке, о мальчике, сказать прежде, чем он исчез.

С тех пор она ждала повтора этой необычной встречи, надеясь убедить Руслана возвратиться: пробудить в нём интерес к жизни, заронить зерно, чтобы оно, прорастая, породило в нём эмоции, способные вырвать его из спячки. Но встречи всё не случалось.

И вот Лиза снова приехала в «Кольчугу», и стала свидетельницей того, как от «Кольчуги» остались лишь головешки.

Лиза выбралась из неприятных оков зевак, столпившихся на стоянке. Она побрела к своей машине.

И что же? Не может быть! Это – он, это – Руслан, её Руслан. Он стоит у машины и… дожидается её?

Она остановилась рядом с ним, затаив надежду.

Они молчали.

Она боялась спугнуть его своим голосом.

А он… Что он?

– Я подумал, о чём ты сказала, – подал голос Руслан, смотря на догорающее здание.

Его руки были заложены за спину. Он едва уловимо шевелил, перебирал пальцами. Его непривычные длинные волосы развивались в поднявшемся ветре, ловя, удерживая пухлые снежинки, выныривающие из темноты длинной ночи.

– И что решил? – спросила Лиза и задержала дыхание так, что казалось, будто её сердце остановилось.

– Он уже большой?

– Нет. Ему пять месяцев и десять… нет, сегодня уже одиннадцать дней. Он только родился, он ещё младенец, сущий ангел, дорогой мой Руслан. Поедем домой. Поедем, а? – Она взяла его под руку. – Пошли в машину – мы поедем домой. Мы все очень любим тебя и хотим, чтобы ты был с нами. Думай о нас. И люби нас. Главное – люби! Дорожи нами. Я думала о тебе, и я попала к тебе, в твой новый мир. Будучи в нём, я поняла, что это за место, и тогда я стала думать о сыне, о маленьком Руслане – я назвала его, как зовут тебя… – и я вернулась в реальный мир. Твой мир не хотел отпускать меня. Он приманивал, он втягивал меня обратно, прельщал, обманывал. И я попала в него снова. Но лишь пару-тройку раз, не больше. И вот я здесь. Я снова живу! Я страстно люблю тебя, но дитя твоё, я люблю ещё больше. Но оно оставалось в реальной жизни – он, ребёнок. Пусть в плохой, пусть в тяжёлой жизни, но – это правда, с которой надо просто жить и не тужить, не пытаться изменить того, что нам неподвластно. Сердце моё обливалось любовью к нему, умывалось умилением перед ним, и я вернулась. Я день-деньской и ночкой тёмной была подле, рядом с ним, неотлучно. Я исцелилась. Я больше не вижу той стороны, потому что я не нуждаюсь в ней. Люби меня. А если тебе тяжело, у тебя не получается, не выходит любить меня, люби сына своего, люби родителей своих. А мы тебя так любим, ты нам так нужен! Садись, садись в машину, я поведу. Я ехала к тебе сама. Я уже не раз это делала – смогу и сейчас. Я смогу увезти и довезти тебя до дома. Я смогу тебя удержать. Я… несмотря ни на что… у меня это всё равно получится. Обязательно! Ты к нам вернёшься. Ты примешь нас. Ты станешь нашим мужем и папой. Поедем, милый. Поедем домой, любимый мой, Руслан.

Лиза устремилась в обратный путь с драгоценным для себя грузом. По её щекам текли слёзы. Она вытирала их, чтобы лучше видеть дорогу и ехать быстрее – скорее к сыну, к родному дому. Но из глаз снова текли слёзы, и при этом из горла не доносилось ни одного звука – она всё ещё боялась спугнуть Руслана. И боялась, что он заметил ручьи слёз, стекающие по её щекам при полном молчании, потому что он не мог не видеть, потому что он смотрел на неё безотрывно во всё время не близкого пути.

Оставалось чуть-чуть, совсем немного – и вот он, дом!

Но… на какую-то ничтожную секунду отдавшись дороге полностью, Лиза возвращает своё внимание к Руслану, а его… его нет – исчез! Куда? На скорости, на ходу, далеко от сгоревшей «Кольчуги»! Как? Зачем? Опять вернулся в этот проклятый, тоскливый, обманчиво прекрасный осенний кошмар?

– Не может быть! Нет! Нет! – Лиза шлёпала и била руль, стучала по нему.

Её волосы растрепались.

Она остановила машину.

Она остановилась сама – успокоилась.

Но глаза у неё наполнились бешеным огнём.

Лиза развернула машину и поехала назад, к тому, что осталось от «Кольчуги», чтобы опять искать или ждать его, своего Руслана.

В тот день он больше не показывался.

Лиза много раз бывала на месте пропажи Руслана. И не однажды его встречала. И не раз усаживала в машину и устремлялась к дому. Но ей ни разу не удалось пробудить Руслана настолько, чтобы довезти до заветной цели, чтобы потом его удержать – там, дома. Но сперва, надо было хотя бы всего лишь довести. А потом… потом всё повторить, и если надо, то снова и снова. Всё дальше продвигаясь в своём стремлении. Пусть капелюшечку, но вперёд!