Хроники частного сыска

Не знаю, удастся ли Лизе когда-нибудь вернуть Руслана к реальности. Лично она в это верит всем сердцем и стремится к этому каждый божий день.

То злосчастное место, после уничтожения пожаром «Кольчуги», стало значительно спокойнее. Возможно, что тем бренным, заблудшим, познавшим другую реальность людям, при отсутствии «Кольчуги», стало негде укрыться и невозможно столкнуться, соприкоснуться с обычным бурным миром людей, и от этого они покинули его: место стало таким же унылым и безлюдным, что места в их стороне, где никого не встретишь, чтобы соблазниться жизнью и продолжить слоняться между мирами.

Но там всё ещё нет-нет да шумит ветер, и гонит он осенний лист, и появляется кто-нибудь неизвестно откуда, и смотрит он на шоссе, переполненное машинами, а потом… потом он пропадает, неудовлетворённый людской суетой, возвращается в своё ненаглядное небытие… из которого он вернулся, чтобы взглянуть на то, от чего некогда отказался, и, не найдя опоры, уйти назад… чтобы, неведомо где поскитавшись, снова вернуться и посмотреть на шоссе с машинами.

Всякий может проехать по шоссе М8 в сторону Архангельска и между Переславль-Залесском и Ярославлем, неподалёку от озера Неро, увидеть погорелое здание – всё, что осталось от былой «Кольчуги».

Может статься, что заезжий подвернётся в такой момент, когда сквозь невидимую плёнку бытия прорвётся ветер, который принесёт с собой запах осени и жухлые листья, кружа, вертя и кидая их ему под ноги из пустоты. Если повезёт, этот незадачливый – или отважный, а может, беспечный? – человек унесёт ноги без какого бы то ни было для себя ущерба, а если нет…

Находилось много смельчаков. Кое-кто пропал навсегда, скрывшись за неразличимой для глаз наблюдателя преградой, исчезнув в один миг, а иные, те, кто соприкоснулся, увидел, но уцелел, до сих пор бродят по свету и всё куда-то смотрят, стараясь что-то увидеть. И некоторые видят…

Когда-то, где-то жил некий Руслан Леопольдович Покрута-Половцев и было у него, вроде как, всё хорошо, но в один из осенних дней он пропал. И живёт теперь на свете другой мальчик, но с таким же именем – Руслан. И есть у него мама, которая часто куда-то уезжает и часто плачет. И зовут её Лиза. Иногда мальчик Руслан спрашивает о своём папе, и мама, в который уже раз, говорит, что надеется на то, что папа скоро… очень скоро сможет бросить все неотложные дела и наконец приехать, вернуться, чтобы впервые взглянуть на такого уже большого и смышлёного сынишку, которого зовут, так же как и его, Русланом.

МАРИОЛЕТА рассказ

На улице Гуревича, в квартире 24, во втором этаже дома №7 жил Пётр Симаков. Это был молодой человек двадцати пяти лет. Днём он работал техническим консультантом на машиностроительном заводе, объясняя клиентам преимущества того или иного громоздкого агрегата, а вечера, прихватывая часть ночи, неизменно проводил в клубах, ресторанах да барах, порой, ненароком, заглядывая в театр или оперу. Девушки его любили, друзья у него были – и всё у него, вроде, было хорошо.

Однокомнатную квартиру на восточной окраине Санкт-Петербурга он снимал. Спал в ней пять-шесть часов и отправлялся жить. Сны он видел редко, и были они тусклыми. Ещё реже сны запоминались. А если всё же при пробуждении его не отпускали ночные картинки, он быстро выбрасывал их из головы, не прилагая для этого особых усилий: дела минувшие и грядущие тут же напоминали о себе, ввергая его в новую круговерть событий, всё так же привычно и неустанно торопя жить.

Холодным утром 12 апреля 2017 года Петра разбудил громкий стук в дверь. Было всего пять часов.

– Что ещё? – простонал Пётр. – Чёрт вас побери. Теперь весь день будет испорчен.

И было от чего расстроиться молодому человеку: лёг он в половине второго ночи.

Как выяснилось, барабанила Ларка, его недавняя сокурсница, вечная студентка.

Растрёпанная девчонка стояла на пороге, выпучив безумные глаза, и покачивалась, цепляясь за косяк двери.

– Петруша, Светку повезли на дачи, по Колтушскому шоссе, – сказала Ларка, и в голосе у неё дребезжали нотки ужаса за судьбу подруги.

– И что же? – недовольно отозвался Пётр. – Чего колготишь? С ней такое бывает.

– Её силком увезли. И хотят надругаться. А их – пять человек. Мне их знакомый сказал, который не с ними, но знает… – Ларка ввалилась в узенькую прихожую, брякнулась на тумбу для обуви.

– Жалко Светку, – отозвался Пётр. – Дура, – добавил он сгоряча, уже понимая, что ему не отвертеться и надо впрягаться. – Сколько я ей говорил, чтобы не связывалась с кем ни попадя. Ты знаешь, куда они поехали? Конкретно. Адрес.

– Да. Тот мужик сказал.

– Ты сразу ко мне?

– Так мы на Большаке зависали, в двух кварталах от тебя. Я сразу в такси и к тебе. Можно я умоюсь?

– Валяй, – сказал Пётр. – Ты кому-нибудь звонила?

– Герману, Славе, Жмыхину, – прокричала Ларка из ванной. – У Прошки телефон не отвечает. У тебя тоже. Но я к тебе. Ты близко.

– Где сбор?

– На выезде из города.

– Понятно, – протянул Пётр не столько для Ларки, сколько для себя, и, постанывая, стал одеваться.

Через полтора часа вся компания сидела в таверне «У пономаря».