Хроники Долгой Ночи (СИ)

С приближением к югу погода становилась определенно мягче, чем на Аллеборских равнинах и в северной части бассейна Гидры. Армия короля Томаса всё быстрее и быстрее пробиралась через снега, уже менее плотные и глубокие, чем в его родных краях, да и Соляной Тракт, являющийся важной торговой артерией королевства никогда не пустовал, отчего протоптанных путей, оставленных колесами повозок и следами путников, становилось только больше. Войско на многие километры растянулось по тракту — Томасу постоянно приходилось держать разведку в лесах и позади всей его армии. Со временем с тракта пропали все караваны — скорее всего в Эрнепорте уже знали о приближении мятежников. И вот, когда Эрнепорт оказался всего в миле от передовых частей армии Томаса Рассела, юный король наконец-то отдал приказ о постройке лагеря.

***

— Ваше Величество! — обратился к Томасу Дэймон, проводивший своих воинов к местам их стоянки.

Томас в сопровождении своих гвардейцев находился на холме, с которого открывался удобный обзор на городские укрепления. Эрнепорт окружали высокие и толстые стены, на которых, как заметил Томас, постоянно перемещались стражники, на отдельных башнях красовались баллисты и катапульты, направленные в сторону Соляного Тракта.

— Нас ожидают, герцог Торо… — удрученно проговорил Томас, обернувшись к своему союзнику лицом.

— Смотрите, врата! — громко проговорил всадник, усердно всматривающийся в заснеженные поля, расположенные перед замком.

Врата Эрнепорта стали медленно отворяться и, когда они были широко распахнуты, из города появилась группа всадников. Они сразу же, без лишних задержек, двинулись в сторону холма, на котором и расположились мятежники. За ними направлялась небольшая тележка, запряженная двумя лошадьми, но то, что везла эта телега, никак нельзя было распознать.

Преодолев небольшую деревеньку, являющуюся, скорее всего, пригородом огромного порта, отряд конников сбавил ход и, когда до холма осталось не более двадцати метров, конники встали. Лучники Томаса заняли свои позиции и наложили стрелы на тетиву, но молодой король жестом приказал им опустить луки, и, сев на свою лошадь, медленно принялся спускаться с холма навстречу отряду. За Томасом через пару мгновений выдвинулись его гвардейцы, лорды Вейдт и Вентер, а Дэймон, дождавшись, пока ему вновь подведут лошадь, направился за ними следом.

— Мы ждали вас, лорд Рассел! — обратился мужчина, из-под шлема которого торчала длинная, куцая черная борода.

— Вы говорите с королем Томасом Расселом, правителем земель Гидры, государем Герцогства Торо. Имейте честь обращаться к нему, как к королю…

— Он не наш король, лорд… Кажется имя вашего рода Вентер! — произнес всадник, посмотрев на знамя, которое находилось в руках у знаменосца лорда Вентера.

— Кажется, мой вассал выразился, король Гидры. А Эрнепорт стоит в устье Гидры, что относит вас к моим землям… — произнес Томас, сняв с головы свой шлем.

— Думайте, как хотите… Я приносил клятву другому королю! — резко выразился конник, сняв свой шлем.

Взору Томаса и его спутников предстал молодой мужчина, лицо которого было довольно мягким, но черная борода, куцо поросшая на его лице, придавало ему некую брутальность. Его длинные волосы были собраны в хвост, а зубы, которые виднелись через его ехидную улыбку, были неприятно черны.

— Назовите ваше имя, мне нужно знать того, с кем веду разговор, — проговорил Томас, в душе осознавая то, что говорит с знатным человеком.

— Мое имя — Морд Брайсон, я младший сын лорда Пэтона Брайсона, правителя Эрнепорта и всех прилежащих земель. Я…

— Я помню тебя мальчуганом, бросающим в меня грязь и гнилые фрукты в момент, когда мне ломали кости! — не сдержавшись, перебил Морда Дэймон, в гневе сжав поводья своей лошади.

— Ах да… Не узнал вас без крови на лице и не вопящего во весь голос. Как там поживает братец? — злорадно улыбнувшись, проговорил Морд.

Томас серьезно посмотрел на Дэймона и тот, увидев укоризненный взгляд своего короля, решил сдержаться и услышать то, что скажет сын лорда Брайсона.

— Вы ждали нас, не правда ли? — спросил Томас, рассмотрев за спинами всадников сундук, привезенный на той самой телеге.

— О да, узнав о том, что ваша армия движется к нашим землям, отец приказал немедленно набить тот сундук золотом до самого верху. Я думаю, что это более чем достойная цена за мир в землях моего отца.

Пара всадников спешилась и, спустив сундук с телеги, поднесли их к копытам коня Томаса. Они раскрыли сундук, и тот правда оказался доверху забит золотыми монетами, среди которых даже затесалось несколько крупных самоцветов. Глаза Томаса загорелись, он знал, что этого золота хватит на все, что только пожелает душа: корабли, наемников, подкупы и диверсии. Но, вспомнив пронзительный рассказ Дэймона, Томас поднял глаза, и, улыбнувшись, произнес:

— Я обещал одному человеку надеть на пику голову каждого Брайсона, которого увижу, и вот, этот момент настал… Лучники, залп!