Хроники Долгой Ночи (СИ)

Сразу же лучники, ожидавшие приказа своего короля уже более десяти минут, пустили свои стрелы. Туча из сотен стрел поразила каждого всадника, а те, кто начали бежать, не успели проскакать и десяти метров. Морд, стоявший ближе всего к королю Томасу, получил только две стрелы, и, выбравшись из-под туши его мертвой лошади, трусливо пополз в сторону врат замка. Посмотрев на Дэймона, Томас с улыбкой кивнул, и маркиз Торо, не медлив не секунды, спешился, обнажил свой меч и начал двигаться в сторону ползущего лорда.

— Я никогда не убиваю упавших, слышал об этом? — гневно произнес Дэймон, приставив свой холодный меч к шее Морда.

— Что… Сдохни ублюдок! — вырвалось у Морда, и Дэймон сразу же пронзил его шею, с наслаждением повертел в ней мечом, еще больше разворошив эту смертельную рану.

— Пошли, Дэймон, посмотрим, что творится в городке, — произнес Томас, спешившийся и направившийся в пригород Эрнепорта.

***

При виде их люди с криками и визгами разбегались, отчего Томасу и Дэймону на душе становилось тепло, а сопровождавшие их гвардейцы не стеснялись припугивать плохо спрятавшихся крестьян. Пройдя практически весь городок, на самом краю они увидели деревянную башню, скрытую за частоколом. Знамена её несли на себе колосья пшеницы, сложенные и образующие собой лучи солнца, и Дэймон, посмотрев на них, произнес:

— Хэллеры, вассалы Брайсонов, ну, не имею ничего против пролить и их кровь.

Дверь поддалась людям Томаса не сразу — пришлось выламывать её бруском, найденным возле брошенных торговых лавок. Стражников во дворе не было — лишь десятки испуганных крестьян, столпившихся возле общего костра.

— Простых людей не трогать, запрет под страхом смерти! — приказал Томас и сразу же направился к дверям дубового чертога.

На удивление всех они оказались незапертыми — да и внутри никого не было, а единственным ориентиром в темном зале был свет, лившийся со второго яруса. Первыми на него поднялись гвардейцы с мечами наперевес, но уже спустя полминуты сверху послышалось:

— Ваше Величество, можете подниматься!

Томас и Дэймон вместе поднялись на второй ярус, освещаемый огнем десятков свечей и факелов. Стены чертога изнутри были каменными, отчего стало ясно, почему из, казалось бы деревянной трубы, высоко в небо столбом поднимался дым от камина. Они посмотрели во главу комнаты — за столом сидел мужчина, возрастом не более пятидесяти лет, у которого среди полуседых волос на макушке уже красовалась сверкающая лысина. Испуганными глазами он смотрел на гвардейцев Томаса и на самого короля, а когда увидел знакомые, но уже возмужавшие глаза Дэймона, его видимый страх сменился на неприкрытый ужас.

— Лорд Амрос Хэллер? — произнес Дэймон, держась за рукоять своего меча.

— Да, маркиз Торо, это я…

Томас не стал наблюдать за тем, как Дэймон разговаривает с лордом, а, взяв двух гвардейцев, направился в соседнюю комнату. В ней было совершенно темно — ни окон, ни щелей в старых стенах, отчего Томас взял в руки факел и решил пройтись по покоям. Обойдя их вдоль и поперек, Томас сел на перину, оказавшуюся довольно мягкой, чтобы на ней спал такой жесткий на вид мужчина.

— Хех, южане! — рассмеялся Томас, как вдруг, в полной тишине услышал неровное дыхание, исходящее прямо из-под кровати.

Он передал факел гвардейцу и, сев на колени, резко отодвинул свисавшее до самого пола одеяло. Из темноты в лицо Томаса прилетела книга, и он, сунув руку в темноту, своей ладонью обхватил чью-то тонкую ручку, дергающуюся из раза в раз, когда юноша тянул её к себе.

— А ну помогите мне! — прикрикнул Томас, игнорируя очевидно женские крики и стоны, исходящие из темноты.

Один из гвардейцев сел на колени рядом с Томасом и, прощупав в темноте руку юноши до ладони, жестко вцепился в руку прячущейся под кроватью девушки. Они разом вытащили девушку из-под кровати, и посадив ее на кровать, Томас приказал зажечь все свечи в комнате. Одна за одной зажглись десятки свечей и юноша, наконец-то увидев свою обидчицу, сел перед ней на стул, широко раздвинув свои ноги.

Девушка прятала лицо за своими длинными черными волосами, через которые всё равно можно было увидеть то, как слезы капают ей на колени. Она была одета в теплое бирюзовое платье, руки её ухоженные, а кожа гладкая, за исключением тех мест, за которые Томас и солдат вытягивали её из-под ложа.

— Так и будешь молчать, юная леди? — постаравшись сделать максимально жесткий голос, произнес Томас.

— Я не знаю, что говорить… — всхлипывая произнесла девушка, подняв голову и убрав свои волосы от лица.

Томас посмотрел на её лицо — оно было невероятным… Нежные, голубые глаза, в которых можно было утонуть, словно в море, гладкая, нежная белая кожа, покрасневшая вокруг глаз из-за слез, аккуратный нос и пухлые, алые губы, так и манящие к себе. Девушка испуганно смотрела на Томаса, напряженно искавшего в кармане платок, подаренные ему некогда своей матерью. Наконец-то нащупав его в кармане своей мантии, Томас вытер слезу с щеки девушки и, с милой улыбкой глядя ей в лицо, проговорил:

— Как вас зовут, миледи?