Хроники экзорцистов. Книга 1. Поглотитель грехов

Ладно. Хотя бы потому что девчонка знает свое дело, он не будет гнать на нее.

– Раскопали еще два метра вокруг захоронения, больше скелетов нет. Что скажешь? – спросил детектив.

– Много не скажу. Детально копнуть смогу только в лаборатории. Но уже сейчас понятно, что это женские скелеты, – сказала картавая девчонка.

А еще гнусавая и шепелявая.

Да откуда ж столько гонора?!

– С чего ты взяла?

– Хотите проверить мои знания и опыт, детектив? Я что, подозреваемая в преступлении «хреновый специалист»? Хотите заковать меня в наручники лоха?

– Я просто поинтересовался…

– Не надо интересоваться тем, что вас не интересует. Мне же неинтересно, где вы покупаете этот дурацкий блокнот в дурацкой обложке из кожзама, когда существует айпэд с приложением «notes».

Позади нее за столом сидели два офицера, которые едва заметно хихикнули в ответ на картаво-гнусаво-шепелявую лекцию.

А Габдулла так и застыл с блокнотом в дурацкой обложке из кожзама, очарованный этим существом, всего пару месяцев проработавшим в отделении и уже ставившим заядлых копов на колени перед собой. Потому что те двое хихикающих над ним ничем лучше него не были. По спинам видно, как они напряжены рядом с этой бритоголовой птичкой-невеличкой, издающей причудливые звуки.

– Мне просто хотелось узнать… я просто подумал, что… ну это же…

– Я просто вижу, что это женщины. Ок?

– Ок.

Габдулла даже не заметил, как стоял перед ней ровно по струнке. Девчонка снова повернулась к нему спиной и вернулась к костям.

А потом вдруг заговорила и очаровала детектива пуще прежнего. Она говорила с ним на одном языке, но дефектные звуки придавали некий шарм всей ее внешности, и уже через пять минут ее монолога, она казалась совершенной. Все в ней так, как надо.

Она рассказала о том, что не всегда можно различить между собой мужской и женский скелеты, но наблюдательным и опытным экспертам это дается легче. У женщин шире тазовая часть, что обуславливается функцией деторождения. У мужчин указательные пальцы короче безымянного, а ключицы длиннее и изогнутее женских, как будто весь плечевой пояс размашистее для физической нагрузки. Особенно долго рассказывала про череп: у женщин он легче, ровнее, в то время как у мужчин более квадратная челюсть, отчетливый бугор на затылке, выпирающие надбровные дуги.

Все это Амран уже знал. Девчонка была права: на опыте начинаешь различать пол людей даже по радиальному углу изогнутости бедренных костей. А он в полиции проработал без малого уже тридцать лет.

И да. Он хотел ее проверить. И да. Она проверку прошла.

– Как тебя зовут?

– Шафран, – выплюнула девчонка.

– Иншаллах.

– И не говори. Родители будто приговорили к дефектам этим именем, – смиренно выплюнула птичка, в имени которой встретились абсолютно все согласные, которые она не могла произнести.

– Можно звать тебя Шеф?

– Хм, – девчонка развернулась и бесцеремонно оглядела детектива с ног до головы.

А потом прищурилась, измеряя градус удовольствия, и произнесла:

– Так меня еще никто не называл. Договорились! А ты неплохой чувак.

Габдулла всегда верил в то, что лучше найти к человеку подход, используя уважение, несмотря на изъяны в физиологии, странности во вкусах и в поведении, хотя это нелегко, а в брутальной атмосфере отделения полиции практически невозможно. Что доказывали удивленные взгляды его коллег за спиной полутораметрового Шефа.

Пикнул компьютер.

– Готов ферментный анализ! Конечно, в лабораторию бы поскорее со всем этим богатством, – сказала Шеф, обведя руками скелеты, – но давай-ка глянем.

Она села на пол и стала изучать непонятные графики, согнувшись в три погибели перед ноутбуком. Было видно, что она обожала свою профессию. Энтузиазм из нее так и пер. И этим Амран обожал современную молодежь: такую решительную, амбициозную, нескованную условностями.

Габдулла же подошел к небольшому раскладному столу, за которым работали остальные два офицера. Он кивнул им, видя, что они уже в перчатках разбирали остатки одежды.

– Документов нет, украшений тоже. Лучше всего сохранились трусы, виден ярлык, и это вся информация, которую отсюда можно выудить.

– Скелеты лежат тут от двух до трех лет, за это время все, что могло навести на след, разложилось. Наша крошка-эксперт сообщила…

– Называй ее Шеф, видишь же, нравится девчонке, – тихо вставил Амран.

Офицеры закатили глаза, но продолжили:

– Шеф не нашла явных признаков увечий на костях. Причина смерти не установлена.

Габдулла устало вздохнул. Еще один мертвяк, но на этот раз большего масштаба. Перед ними лежали три неопознанных скелета. Нечасто приходилось находить массовое захоронение, групповые убийства в статистике занимают одни из последних мест.

Вдруг сзади раздался восторженный возглас:

– Ребята, кажись, испробуем игрушку!

Полицейские обернулись.

А полутораметровый Шеф уже доставала огромный черный чемодан, грубо спихнув с него куртки офицеров.

Ну полная оторва.

Мужчины бросились ей помогать, потому что чемодан был такого размера, что Шефа в него саму засунуть можно. Пока полицейские собирали под ее руководством квадрокоптер, Шеф объясняла: