Хроники Эвелин. Молчание Церрека

– Тот кусок ноги валялся в вакуумной камере, пока не произошёл очередной климатический сбой… Лаборатория была расположена в самой холодной части планеты, где даже солнце более, чем восемь месяцев, выше горизонта не поднималось. Но это ещё полбеды! Что-то произошло с планетой, что последняя ночь продлилась будто целую вечность. Тогда-то и произошёл самый сильный скачок аномально низкой температуры… Дошло до минус 196 градусов.

Он покосился на Эвелин, с недоверием. Дескать, дружит ли сейчас с головой?

– Это когда такое было? – нахмурившись, спросил едва ли слышно.

– Поверь мне, и не такое сейчас происходит, – поспешила заверить.

– Что-то слабо вериться, что на Земле это возможно…

– Так вот, эти существа могут восстанавливаться только при минимальной, для их тела, температуре в минус 182 градуса, – прервала рассерженно. – То существо, которое ты видел, смогло вернуть себе остальные части тела, похороненные подо льдами в пределах всего материкового ледника, где и расположена Станция наблюдения, – обернулась с просьбой на лице, чтобы ей поверил. – За ту бесконечную ночь «оно» приползло почти что к самому порогу лаборатории, требуя вернуть его ногу.

– Какой-то бред несёшь… – съёжился, кутаясь ещё глубже в шинели, при этом вспомнив, как ползло к ним в кабину буквально какие-то несколько часов назад. – Или не бред…

– Ты же сам просил всё рассказать. Если бы не я, ты бы насмерть замёрз.

– Не укладывается в голове, как такое возможно?

– Насколько мне известно, никто не знает, что за существа такие, и почему их органические части способны существовать только при минусовой температуре… Вообще, откуда они взялись, и почему так похожи на людей!? Говорят, что их геном изменён инопланетной формой жизни, овладевшая телом, с целью выжить в агрессивной для неё среде. То есть, в тепле. И потому произошла такая фантастическая трансформация…

– И сколько их, тогда? – он еле выдавил, посмотрев на неё с заметно посеревшим лицом в светло-оранжево-коричневых тонах капсулы-кабины.

– Всё, что я помню из видений: десять криокапсул, как шкафы с прозрачными витринами, и с помещёнными внутрь такими же телами, как и тот. Знаю точно…, нет, чувствую, что их удерживают на месте благодаря экстремально низкой температуре, не давая тканям распасться, но достаточной, чтобы обездвижить. Все они – разные на вид, но предел один и тот же – минус 182.

Вдруг, оказавшись на самом краю ледяного обрыва, машина полностью застопорилась, вернув обоих к не менее опасной реальности. Сквозь помутневшее стеклянное покрытие было видно, как небольшой луч света потерялся в глухой пещерной пустоте. Машина затряслась, покачнулась вперёд, борткомпьютер тут же оповестил отвратительным писком, показывая на мониторе передние колеса, повисшие в пространстве. Эва, от такой неожиданности, бросилась проверять ремни безопасности, дёргая за их края. Надёжно ли пристёгнута?

– Спокойно… – прохрипел он. – Сейчас исправит.

Машина особого вмешательства не требовала, а лишь умоляла пристегнуться и выждать тридцать секунд, когда кабина, в очередной раз, сделает поворот назад. Но им крупно повезло. Были бы в обычном бронетранспортере, на котором люди не брезговали въезжать в такие же точно тоннели, по форме – будто место обитания гигантских ледяных червей, то улетели бы вниз, как с каменного утёса. Ничто бы не спасло их от реальности замёрзнуть. Не важно, какая высота, – главное то, что с тяжёлым металлическим носом броневик подныривал в ледяное дно, как дельфин, проваливаясь, в некоторых случаях, до пяти метров, оказавшись зажатым со всех сторон. Медленная холодная и очень мучительная смерть. Такое и врагу никто не желал в тех местах.

Кабина повернулась, – машина заурчала довольно, потихоньку отгребая от опасного места, просчитывая маршрут, по новой. Эва всё ещё не решалась раскрыть глаза и выдохнуть облегчённо. Руками уцепилась за кресло, но сердце осмелилось вернуться из пяток на прежнее место. Тело, хоть и отогретое, наполовину, тёплым дыханием аппарата, но всё ещё, время от времени, пробегали ледяные мурашки по коже, не давая возможности оправиться от внезапной встречи с тем холодным существом. В голове, попеременно, прокручивала эпизоды в памяти, пытаясь перескочить ещё раз в прошлое – во времена последнего ледникового периода. Она различала информацию, послужившая источником возврата из гиперсна. Оно явно что-то хотело ей сказать…, поделиться болью, или раскрыть новый секрет.

– Долго ещё будет бродить? Ему можно где-нибудь ввести данные, чтобы соображал быстрее? Что, он – не на Марсе, а на Земле, где условия в сто раз хуже.

– Доверься мне – это не первый раз уже, – попытался успокоить.

– Да? И, какой же? Сколько раз уже бродил, вот так вот?

– Много, – отрезал коротко, неоспоримо.