Хроники ротмистра Кудашева

Сотрудник ВО  (роспись) Кюстер И.И.

*****

От Автора:

Выслушав Кудашева, Петерс поблагодарил его за интересный рассказ и распрощался с ним, пообещав сообщить в ближайшие два-три дня о своём окончательном решении по его назначению в отдел.

Сидел, смотрел в окно. Не отвечал на телефонные звонки. Его секретарь, сунувшийся было в кабинет, встретился глазами с таким взглядом Петерса, что мгновенно отпрянул назад в приёмную, закрыв за собой тяжёлую дверь.

Наконец Петерс встал, потянулся, словно тигр, покинувший своё ложе.

Взял телефонную трубку, приказал:

– «Одиннадцатого» ко мне. Бегом!

Через минуту в кабинет вошел без стука ещё моложавый мужчина лет сорока-сорока пяти. Высокий, подтянутый. В штатском, но при хорошей военной выправке.

Петерс спросил вошедшего на немецком:

– Also, erfuhr Johann, ob du seinen alten Genossen?

Сотрудник, которого Петерс вызвал, назвав «Одиннадцатым», ответил:

– Ja, der Excellence. Erfuhr. Er ist Offizier der Gendarmerie namens Alexander Kudashev.

– Johann! Es gab einen Zeugen. Es ist nicht gef;hrlich. Aber es kann sein, andere, kompetent und durchsetzungsf;hig. Sie m;ssen nach Ingolstadt gehen. Brauchen Sie, um die Archive zu reinigen. Sie k;nnen ruinieren die Zukunft. Die Aufwendungen z;gern Sie nicht!

– Das ist richtig, Euer Exzellenz! Ich bin bereit.

– Nun, man kann mich nicht erinnern, der sagte:

– «Kein Mensch ist reich genug, um R;ckkauf seiner Vergangenheit!»?

– Oscar Wilde, Eure Exzellenz!

_____________________________________________

*   Немецкий:

– Ну, Йоханн, узнал ли ты своего старого товарища?

– Да, Экселенц. Узнал. Он – офицер жандармерии по имени Александр Кудашев.

– Йоханн! Появился первый свидетель. Этого следовало ожидать. Он не опасен. Но могут появиться и другие, более компетентные и настойчивые. Придется тебе поехать в Ингольштадт. Нужно почистить архивы. Они могут испортить будущее. В расходах не стесняйтесь!

– Так точно, Ваше Превосходительство! Я готов.

– Хорошо, не припомнишь, кто сказал:

– «Нет человека, который достаточно богат, чтобы выкупить своё прошлое!»?

– Оскар Уайльд, Ваше Превосходительство!

_____________________________________________

Отослав «Одиннадцатого», Петерс подошёл к большим напольным часам «Grandfather Clock», открыл дверцу с хрустальным, украшенным резными виньетками рококо стеклом, не торопясь завёл их. Сверил ход с собственным карманным брегетом. Глянул в старое венецианское зеркало. Привычным жестом поправил волосы.

В полголоса сказал сам себе: «Нет человека, который достаточно богат, чтобы выкупить своё прошлое!»… Что-то я не вижу ни в зеркале, ни вокруг меня личностей, к кому бы это не относилось!

ГЛАВА XX.

В Театре имени Мейерхольда. Новое назначение или "слуга двух господ". Снова в Асхабаде, снова "подпоручиком" с двумя "кубарями". Семью годами ранее. Погоны подполковника от Джунковского. Прощание с Леночкой.

22 октября 1924.

Москва.

Далеко не в один день была решена моя судьба. Сидел в рабочие часы дома, ждал звонка. Сам не навязывался. На полученный аванс мы при наших потребностях могли спокойно просуществовать месяца три-четыре. Выходил гулять ранним утром до восьми либо вечером после двадцати одного вместе с Леночкой.

Так прошли двадцать дней. Телефон молчал.

Я особо не беспокоился. Постановление о моей реабилитации в силе. Из Бюро переводов Туркменского Областного ГПУ меня никто не увольнял. Значит, я просто в длительной командировке.

Можно и погулять, пока начальство не определилось. Потом некогда будет.

Семнадцатого октября я впервые использовал свой пропуск в Управление ОГПУ при СНК СССР в личных целях: со служебного входа кинотеатра «Арс» купил три билета на дневной сеанс. По пятьдесят копеек серебром. На премьеру фантастического советского фильма «Аэлита».

Леночка и Жорка были в полном восторге. Мой подвиг оценили: у перекупщиков билетики шли от тысячи пятисот рублей кредитками.

Двадцать второго утром Леночка разбудила меня поцелуем.

– С днём рождения, Саша!

Завтракали по-праздничному. Пирогом с белорыбицей с Даниловского рынка. Наша нянечка постаралась. Няне нашей всего семнадцать. Её муж, как и она сама из балашихинских крестьян. Муж – стрелок в кремлёвском комендантском полку. Свои люди.

Я спросил Леночку:

– Как отметим? Пойдём в «Националь»?

– Шутишь? Хочу в театр! – сказала Леночка. – Это сегодня не очень дорого?

Я ответил:

– Выясним. Уже есть театры государственные, там не дорого, а зачастую и вовсе бесплатно. Остальные – нэпмановские.

Приоделись, вышли на бульвар. У первой же рекламной тумбы остановились. Обошли её по кругу. Выбрали пьесу Александра Васильевича Сухово-Кобылина «Смерть Тарелкина». Автор знаком. В Асхабадском Русском театре смотрели его «Свадьбу Кречинского».

– «Театр имени Мейерхольда» на Большой Садовой улице, – сказала Леночка. – Это где?

Я пожал плечами. Спросил:

– А кто такой Мейерхольд?

Леночка развела руками.