Хроники ротмистра Кудашева

Груз в тайном месте. Укрыт надёжно. Погонщиков осталось всего двадцать три человека. Пуштуны ушли сами. Хазарейцы остались при мне все как один – двадцать стволов и сабель. Тридцать четыре лошади. Теперь уже без разницы, какая из них под вьюк, какая под седло. Ну, для Кудаш-бека конь всегда найдётся, а хазареец может идти рядом, держась за стремя своего господина.

Признаюсь, был растроган до слёз.

Пришлось возвращаться назад, сначала на север к Вахан-дарья, а потом берегом Вахана на запад до реки Ворсинг. Кони шли налегке, без груза. В их вьюках – только джугара, ячмень и немного риса. Топливо для ночных костров погонщики собирали по дороге – сухие ветки, кизяк, всё пригодится.

Из хазарейцев с нами было лишь десять джигитов. Где остальные? Там, где спрятан груз. В тайном месте у Чор-Минор!

Хазареец улыбался. Он помнил это имя, названное мною в бреду. Пока я был болен, разыскал ориентир. Это была скала, увенчанная четырьмя острыми природными шпилями, разделившая устье безымянной речушки, впадающей в Ворсинг с её левого берега. Потому и называлась – Чор-Минор – Четыре Минарета, как знаменитый «однофамилец» в Бухаре. Так же назывался и малый перевал через один из безымянных хребтов предгорья.

Вернёмся к Чор-Минору, будем почти у цели. От него до Кафири двое суток хорошим аллюром. Ну, шагом, да при плохой погоде не более пяти дней.

Спросил  Асфандиёра:

– Груз досматривали?

– Нет. Сами убедитесь, Кудаш-бек, все пломбы целы. Слава Всевышнему, ни один вьюк не уронили в пропасть.

– Хорошо спрятали? Нашли пещеру?

– Хорошо спрятали. Ночью. В полной темноте. И не в пещере. За это лето Шамшир-Бобо со своими сарбазами все пещеры обследовал. Пещер там хватает. На факелы извели весь арчёвник в округе. Пусть ищут. Мы заберём груз тайно, и уйдём незаметно.

*****

Увы, тайно не удалось ни подойти к Чор-Минору, ни забрать груз.

Шамшир-Бобо знал точно: экспедиция укрыла груз в узком и неглубоком ущелье с речушкой длиной в версту от перевала до устья – места впадения в Ворсинг. Ущелье приметное: у его входа-выхода скала с четырьмя вершинами, хороший ориентир, зовётся, как минарет в родной Бухаре – Чор-Минор.  Соглядатаи Шамшир-Бобо донесли: Асфандиёр-бек вошёл в ущелье с навьюченными лошадьми, сгибающимися под тяжестью поклажи. Поутру караван вышел в том же составе. Вот только, кони шли, высоко подняв головы и весело помахивая хвостами. А охрана впервые нарушила свой боевой порядок. Хазарейцы ехали гурьбой, пели свои песни. Дальнейшее наблюдение первичные сведения подтвердило: на первом же привале вьюки разгружались погонщиками без всяких усилий. Было ясно, во вьюках только зерно и солома!

Однако, самое тщательное обследование пещер не дало положительного результата. Короткое горное лето подошло к концу, а некоторые пещеры тянулись в глубины гор узкими щелями и провалами на сотни вёрст. Шамшир-Бобо знал: Кудаш-бек болен. Асфандиёр ждёт его выздоровления или смерти. Потом вернётся за сокровищами. Шамшир-Бобо решил ждать Асфандиёра. Сокровище того стоило.

*****

Сокровище стоило того, чтобы быть хорошо схороненным до поры до времени и находиться под скрытным наблюдением и охраной.

Помня судьбу отряда Ангур-вора, Асфандиёр-бек не вошёл в ущелье Чор-минор без разведки. Лишь убедившись, что сарбазов в ущелье нет, тёмной ночью мы прошли и провели лошадей за скалу, прикрывавшую вход, вброд по руслу реки. Нас ждали люди Асфандиёра. Меня за руку провели в одну из пещер. Один поворот, второй, и яркий огонь освещает просторный скальный грот, где можно было укрыть пару десятков всадников вместе с их лошадьми.

Мне указали на ложе из сухих веток, укрытых козьими шкурами, рядом с огнём. Предложили миску горячего мясного бульона - шурбо, заправленного зелёным диким луком, кусок варёной козлятины. Вместо хлеба – миску разваренного ячменя. Чего не было, того не было – соли! Что ж, не на пир пожаловал.

Асфандиёр расположился рядом.

– Кушайте, Кудаш-бек! Набирайтесь сил. Завтра они нам с вами понадобятся. Не беспокойтесь, за грузом уже пошли. Скоро начнут приносить ящики.

Я не суетился, вопросов не задавал.

Хотел Асфандиёр сделать мне сюрприз, пусть делает. Заслужит и похвалу, и награду.

Пока ужинали, в гроте начали появляться один за другим погонщики. С каждого лила вода. Кто-то был мокр по колено. Кто-то – по грудь. Появлялись и такие, что были мокры с ног до головы. Каждый нёс в руках ящик. Из щелей ящиков вытекала вода. Ящики аккуратно складывались в стороне от костра. Последний шестидесятый ящик был занесён в грот уже под утро.

Бумажные банковские ленты размокли, чернильные надписи не читались, но свинцовые пломбы на железной проволоке были в неприкосновенности. Груз цел.

Ну, и слава Богу.

Если кто-то был этому несказанно рад, так это ни я, ни мои люди. Всем досталось. За ночь в гроте сожгли весь запас топлива. Люди отогревались, просушивали мокрую одежду.