Хроники уходящего поколения

Каждый, кто принимал участие в организации работы «роты молодых», по — своему был прав. Только организаторы не учитывали одного: предложенная программа никак не вписывалась в отпущенные нам 24 часа в сутки. А значит, вся наша подготовка не стоила ни черта. С этим надо было что-то делать.

В один из вечеров, после отбоя, я и мой друг, с которым мы были призваны в армию из высшей комсомольской школы, обсудили план своих действий, вернее, контрмер. По рекомендации Володи к нам присоединился призывник из Москвы, мастер спорта по боксу Михаил.

На следующий день наш план стал осуществляться. Во время утреней трехкилометровой пробежки Владимир объяснил сержанту, бегущему вместе с нами, что ему и его другу (мне) исполнилось по 27 лет. Что бегать так, как мы бегали в 18, уже невозможно. И что он готов обсудить этот вопрос с командиром роты.

Сержант понял, с кем имеет дело, и пошел навстречу. Мы прекратили наш бег и перешли на шаг.

Во время обеда произошел еще один казус. Призывники никак не могли вложиться в то мизерное время, которое выделялось для приема пищи. В результате многие недоедали. Здесь я взял инициативу в свои руки: в миску с первым высыпал макароны с котлетой и, все это, размешав, приступил к еде. Сержант заметил мои действия и поинтересовался: для чего? Я объяснил ему, что я, как член КПСС, на очередном партийном собрании готов поднять вопрос о том, как глупость сержантского состава приводит к потере физической формы личным составом. И здесь нас правильно поняли. Времени на обед стали отводить больше. Перестали проводить пробежки с ускорением сразу после обеда.

Ну а жирную и окончательную точку в наших действиях поставил мастер спорта по боксу Михаил. Когда сержант во время отбоя начал измываться над молодежью, требуя снять с себя форму и улечься на втором ярусе, пока в его руках горит спичка. Михаил обоснованно подверг сомнению правильность выбранного метода.

За что здесь же получил внеочередное задание: пока все спят, вымыть в казарме полы. Михаил опять же выразил сомнение в правоте сержанта.

Тот не выдержал замечаний новобранца и пригласил его для «беседы» в ленинскую комнату. Туда же скользнул еще один сержант. Лежа на кровати, я приготовился прийти на помощь Михаилу. Но этого не понадобилось. Через минуту из ленинской комнаты выбежал сержант, на ходу доставая из кармана носовой платок. Намочив под краном, он приложил его к левому глазу. Второй сержант вышел из ленинки, согнувшись вдвое и держась за живот обеими руками.

Появившийся последним, Михаил аккуратно выключил за собой свет. Затем отнес приготовленные для него заранее швабру и ведро с водой в умывальник. Поблагодарил сержанта за науку и спокойно лег спать.

С тех пор ни одно решение в «роте молодых» не принималось без нашего одобрения. Это заметили офицеры. По окончании учебы Михаил стал сержантом разведбата. Володька — писарем в штабе дивизии. А я — старшиной клубной команды.

Вши

Клубная команда дивизии морской пехоты ночевала в казарме танкового батальона. В первую же проведенную там ночь я попался на удочку старослужащих, как профан. Перед отбоем шутники слоями распустили катушку ниток под простыню в моей кровати. Когда я начал засыпать, кто-то медленно тянул за нитку. Создалось впечатление, что по моему телу бегают насекомые. Я вскочил, как ужаленный. Меня встретил дикий хохот соседей по кровати.

На следующую ночь шутка повторилась, но я не подал виду, что обнаружил подвох, терпел, пока не заснул.

В третью ночь я уже не дожидался подвоха. Дело в том, что в рубцах матросской формы, которую я носил, обнаружил… элементарных вшей.

Чтобы не нарваться на неприятности и не подвести кого-либо, я решил проконсультироваться у старшины танкового батальона Тарасова.

Беседа с ним показала, что старшина уже больше месяца знает о насекомых в казарме. Однако не сообщил об этом офицерам. Причина — боязнь потерять дающую много преимуществ должность старшины. Компромисса удалось достичь. Договорились, что о вшах в казарме по инстанции доложу я.

На следующий день доложил, как мы договорились. Кипиш поднялся невероятный. Подняли на уши фельдшерский пункт с проверками всех казарм. Личный состав танкового батальона и клубной команды вывезли в парилку. Матросы по два часа провели в ней. Форму пропарили и прогладили. Другая группа матросов занималась дезинфекцией постельных принадлежностей. Шла обработка помещений.

С тех пор до самого дембеля я не слышал больше о вшах. Тарасов остался в должности старшины. В знак благодарности он стал иногда приглашать меня после отбоя в каптерку на сто граммов после отбоя.

Кальмары с острова попова