Хроники везения и невезения

Две волны столкнулись и рухнули, и тогда раздался голос Товиса, похожий на острый клинок, облепленный сладким пухом травострела:

– С чего храбрейший Лоц решил, что рыжий ребенок – сын скиолитового вождя?

– Так сказала моя добыча!

Лоц сделал странный жест, и сверху с воплем рухнуло нечто похожее на большущий походный баул.

Трое омрисов подхватили баул, поставили его торчком, и Робби выдохнул:

– Стив!..

Стивен вроде был цел и невредим, но в нем не осталось ничего от прежнего Крупного Бизнесмена. Волосы растрепаны, глаза мутные от ужаса, костюм перекошен… И все равно Робби так обрадовался, что двоюродный брат жив и здесь, что на миг забыл все его прежние подлые выходки. Отец исчез, но Стивен был вторым по старшинству в их уменьшившейся семье; он должен взять на себя часть капитанской ноши.

– Стивен!

Добыча омрисов встретилась взглядом с Робби, и глаза ее стремительно прояснились.

– Вот он, рыжий мутант! – завизжал Стив. – Сын скиолитового короля! Это он вам нужен, а не я!

Глава 18 Встреча кланов

– Перестань реветь, – сказал Джосс, толкая Робби в плечо. – Он всегда был гаденышем, ты что, не знал?

– Зна-ал, – сидя на нижней кровати, проревел Робби. – Но я думал, мы все-таки семь… семья-а!

– На кой нитуб тебе такая семья? Ну, Роб… Ну, перестань…

Но Робби никак не мог остановиться. Сделав несколько судорожных вздохов, он даже издал нечто вроде вопля маленького линссура, угодившего в переплет – может, полегчает? Легче не стало, только ушастый переводчик от неожиданности свалился с его плеча, а Джосси отскочил от кровати.

Мяушша, наоборот, бросилась к Робби, но ее удержала Зисма, которая смазывала исцарапанное ухо племянницы мерзкой зеленой слизью с острым запахом гниющих фруктов.

– Стой смирно!

– Я хочу к Робби!

– Он никуда не исчезнет. Не вертись!

Верный долгу ушан продолжал переводить с линссурского на новоанглийский и обратно тонким голоском, но так точно подражая интонациям, что казалось – все в этой комнате говорят на одном языке.

– Стивен – паршшшивая шшшкура, – прошипела Мяушша, нетерпеливо топчась рядом с теткой. – Я ему кишшшки вырву!

– Нельзя портить добычу омриссов, – строго сказала Зисма. – Ты же не хочешь новой Большой Войны?

– Пленники общие!

– Только те, которых отдают добровольно.

Зисма закончила смазывать ухо, и Мяушша, схватив миску с зеленой дрянью, подскочила к Робби.

– Я все равно испорчу этого нитубского Стивена, – шепнула она ему. – Дай, помажу, чтоб не болело…

– Что… помажешь? – сквозь всхлипы выдавил Робби.

– Где болит. Где тебе больно?

– Везде, – Робби прерывисто вздохнул и вытер рукавом мокрое лицо.

Мяушша заглянула в миску.

– Здесь хватит, чтобы помазать везде, – обнадежила она.

Робби вытерся другим рукавом и сумел улыбнуться.

– Помажь лучше его, – он показал на ушана, который карабкался по его рукаву.

– Осторожнее, – предостерегла племянницу Зисма, подозрительно глядя на крылатого переводчика. – Эта тварь может кусаться!

– Ему нечем кусаться, – сказал Джосси. Обрадованный, что Робби наконец перестал выть, он принялся скороговоркой выкладывать все, что знал про ушанов: – Это бимакс с планеты Лиладея, я видел таких на лайнере «Путь», один чувак вез их на продажу и много про них болтал…

– Он милый, – Мяушша погладила по голове пугливо зажмурившегося бимакса. – И у-умный!

– Ага. Бимаксы такие умные, что в Содружестве Разумов долго спорили – животные это или разумные существа. Но у бимаксов нет цивилизации, нету своего языка, они только здорово учатся чужим. Тот чувак говорил, это помогло им выжить, когда на Лиладее воевали разноговорящие народы. А сейчас на многих планетах бимаксов держат как домашних питомцев и переводчиков.

– Зачем кому-то нужны живые пе… переводчики, если переводчик есть по… почти в каждом у… унибраслете? – прошмыгал Робби.

– Живой прикольнее, – Джосси пощекотал бимакса между ушами. – Взрослый бимакс может переводить с сотни языков и говорить разными голосами, но этот еще маленький…

– Сейча-ас мы помажем ма-аленькому крылышко, и все пройде-ет! – пропела Мяушша, но Зисма отобрала у нее миску.

– Я сама. А ты надень шийон! Почему ты все время его снимаешь?

– Он трет! В нем неудобно! Лучше я надену Охранника.

– Никаких штучек от чужаков! Ты – тао ске и должна выглядеть, как тао ске! – отрезала Зисма.

Мяушша, надувшись и бурча, что па – никакой не чужак, подошла к креслу, на котором валялся ее шийон, а Зисма острым когтем подцепила веревку на шее ушана и одним быстрым движением ее рассекла. Бимакс с испуганным писком свалился с плеча Робби, но притих, когда Робби почесал его за ухом. Маленький переводчик молча моргал выпуклыми карими глазами, пока Зисма мазала разорванное крыло и ссадины на его шее, потом высунул неожиданно длинный язык и попытался слизнуть зеленую дрянь.

– Он голодный! – вскричала Мяушша: надев шийон и сережки, она вернулась к кровати. – Я принесу ему покушать.

– Не сейчас, – Зисма ловко свернула порванное крыло (то ли жилки, то ли косточки в нем были такими гибкими, что крыло удалось скатать в трубку) и завязала веревкой. – Сейчас мы идем на тасмир.