Хроники Второй Гражданской Войны в США

– От чего очищать?! – Вполголоса проговорила Наташа, видимо, пожелавшая отчитать сошедшего с ума (оценочное суждение) пастора. Я крепко схватил её за руку:

– Стой, нужно разузнать о них как можно больше, – прошептал ей на ухо.

– Я уже достаточно узнала. Он идиот. – Ответила Наталья, но, к счастью, не стала устраивать скандал.

Пастор продолжал:

– Прошу вас испробовать нашей еды и напитков. Набивайте желудки досыта. В бою против нечисти вам понадобятся силы. А кровь и плоть сына Господа нашего подходят для этого как ничто другое.

Изрядно удивлённые подобной риторикой Кука, но и смертельно голодные, все за столом начали трапезничать. Наташа даже не прикоснулась к еде. Заметив это, я спросил:

– Чего не ешь?

– А ты чего жрёшь?! – Возразила она, – вдруг, они подсыпали яд или психотропные вещества? А на мясо обрати внимание. Его так много в это тяжёлое время… Может быть, это человечина?

Я ничего не ответил, просто прожевал кусок отбивной, с трудом протолкнув его через глотку. Сектанты действительно могли использовать человеческое мясо. Ведь что им там вообще в голову придёт, кто знает? Хотя те, кто ел мясо людей, говорили, что оно жёсткое и со специфическим привкусом. Так что, надеюсь, Наташа просто преувеличивает по причине разыгравшейся в такой странной обстановке фантазии.

Теперь вообще старался не думать. Лишь только изображать из себя порядочного гостя, чтобы не пропустить чего интересного, ибо меня не покидало ощущение, что это всего лишь прелюдия перед большим спектаклем. Причём, столь сильное, что игнорировать его и просто взять и выйти из-за стола я просто не мог.

Пастор налил в свой кубок вина и встал:

– Надеюсь, вам всё понравилось. Теперь же хочу поднять бокал за тех, кого с нами уже нет. Они погибли в борьбе с врагом хитрым, умеющим переманить на свою сторону, извратившем понятие о вере нашей. О том, что есть праведное, что есть сущее зло. Мы никогда не забудем павших в бою и в мирное время. Они отдали свои жизни за то, чтобы мы очнулись от тысячелетнего сна, сбросили дьявольские оковы и собственными глазами лицезрели сей ужас, что навис над нашей прекрасной страной! Слава павшим героям!

– Слава! – вторили своему пастуху овцы, ставшие на путь исправления, каким его себе представлял их лидер.

После все вновь перешли к еде, а я отвлёкся от трапезы, засмотревшись на столь великолепный вид, что открывался с поляны, где мы находились. На озеро, с её зеркальной в штиль гладью. На горы, покрытые деревьями с молодой весенней салатового цвета листвой и вечнозелёными хвойными стволами.

– Чего не ешь? – Подошла ко мне полноватая женщина с хмурым лицом.

– Очень вкусно, – ответил я и улыбнулся.

– Странный у тебя акцент, – подозрительно промолвила та дама, – ты с какого телеканала.

Решил не говорить ей, что я из России, а то вдруг что. Помню, натыкался на один псевдодокументальный религиозный фильм, где утверждалось, что антихрист придёт из нашей страны. Вдруг она смотрела что-нибудь подобное тому бреду, коим пичкают американских христиан. Лучше не лезть на рожон. А то, того хуже, я сам буду причислен к лжемессии…

– Я фотожурналист. Из Польши. Анджей Сапковский. – Глупо улыбнулся, надеясь, что та женщина не знакома с автором «Ведьмака».

– Добра и света тебе. – Ответила женщина и вернулась к себе.

Я взглянул на Наталью. Та уже уминала хлеб за обе щеки, лишь бы к ней не подошёл кто-либо из «просвещённых» и не начал донимать всякими глупостями.

Вообще всё действо более напоминало мне Пушкинский «Пир во Время Чумы». На секунду даже забыл, что нахожусь на войне. Страна полыхает, снаряды, бомбы разрываются тут и там, а жнец так и норовит собрать новый урожай мертвецов, а здесь только оружие и военная форма напоминали о конфликте. В остальном яство более напоминало приятный вечер в кругу близких и дальних родственников, почему-то решивших в один прекрасный день собраться в одном месте без должного повода и обсудить что-нибудь из новостей за бокалом вина. Всё это выглядело более, менее странновато, если даже не глупо.

После очередного съеденного куска хлеба обратил внимание на пастора, что прошептал на ухо послушнику какую-то команду. Тот, ни секунды не раздумывая, ринулся к одному из домов, вошёл внутрь и исчез в дверном проёме. В голову закрались тревожные мысли. «Что захотел сделать этот пастор?» – подумал я, проглатывая очередной бокал вина. Тут он снова заговорил, и мысли куда-то улетучились.