Хрономот

Мы выехали из Севильи и двигались по шоссе в направлении аэропорта. За окном машины уже темнело, небо было озарено розово-желтым закатом. Я улыбался, глядя на солнечное зарево. Внезапно солнечный огонь связался у меня в голове с кострами испанской инквизиции. Мне живо вспомнились дыба и испанский воротник.

Мне подумалось, что я сам являлся самым настоящим колдуном и еретиком. Пожалуй, то же было применимо к Феру и сеньору Кехту: биолокатор и экстрасенс на все руки. Хотя нет, Кехт мог быть самим дьяволом.

Впереди показалась стеклянная громада аэропорта. Фер припарковал машину.

***

В самолете нас рассадили не самым удачным образом: нам дали два места рядом и одно практически на другом конце салона. Диан Кехт не дал нам с Фернандо спорить, кто сядет отдельно, а просто сказал, чтобы я сел с ним. Наверное, ему не хотелось, чтобы я чувствовал себя одиноко.

Совсем уж одиноко я себя не чувствовал — хотя бы потому, что на карточке, выданной мне Кехтом в машине, действительно лежали десять миллионов евро. Эту проверку я провел в аэропорту, пока мы слонялись по магазинам беспошлинной торговли. В банке я сразу же обналичил со своей карточки тысячу евро и теперь явственно ощущал, как топорщится мой карман от бумажек. Сейчас мое доверие к Диану Кехту сильно возросло, хотя мне не очень нравилось то, что он знал пароль к моему счету. Как только выдастся свободное время, я обязательно сменю пароль.

Сейчас мне очень хотелось поговорить с сеньором Кехтом наедине, и ирландец, словно угадав мое желание, пригласил меня сесть рядом с собой. Фер поддержал предложение старшего коллеги и сразу сел на отдельное место.

Мы летели вечерним рейсом в 21:05 — ровно на сутки позже Рикардо Ньевеса. До Рима было полтора часа полета. У меня было предостаточно времени вытрясти из Кехта, кто он и чем занимается. Пока я сидел в удобном синем кресле с высоким подголовником и размышлял, с какого вопроса мне начать, ирландец начал сам.

— Гил, — сказал он, — ты хочешь знать, кем я работаю.

Это был не вопрос, а утверждение. Я кивнул, мысленно порадовавшись тому, что Кехт сам начал этот разговор. Пожилой мужчина тоже немного помолчал, обдумывая, с чего начать. Я терпеливо ждал.

— Моей профессии ты не найдешь ни в одном перечне, — начал Диан, — ровно как и меня самого ты ни за что не сможешь найти ни в одной государственной компьютерной базе. С официальной точки зрения ни меня, ни Фера, ни других таких, как мы, не существует. О нас известно только главам сильнейших государств мира, да и то, я бы сказал иначе — главы сильнейших государств мира — наши агенты.

Кехт приостановился, испытующе поглядев на меня. Я слушал внимательно и кстати, вполне верил рассказу ирландца — банковская карта убеждала.

— И кто же это «такие, как мы»? — поинтересовался я.

— Мы — отряд особого назначения, созданный с целью поддержания порядка в мире. Спектр наших задач необычайно широк. В наши функции входит борьба с террористическими организациями, а также предотвращение использования оружия массового поражения: ядерного и химического оружия, а также более специфических и редких приспособлений для убийства. Например, Гил, ты не задумывался, каким образом Ньевес сумел всего за несколько лет сколотить себе миллиардное состояние, а затем привлечь в свою секту многих влиятельных и богатых людей?

— Какое-то психологическое оружие? — предположил я,

— Именно, — улыбнулся Кехт, — Видишь ли, Ньевес сумел заполучить некое необычайно высокотехнологичное устройство, которое необходимо вернуть в надежные руки. Как бы объяснить. Это похоже на рой нанороботов, наделенных искусственным интеллектом. Скопление микроскопических роботов, запрограммированных на проникновение в мозг человека. Эти роботы вполне способны стать причиной настоящего сумасшествия, потому что из-за них человек начинает слышать голоса в своей собственной голове. Ньевес использовал нанороботов на своих конкурентах по бизнесу и на своих последователях. А теперь его целью стало разжигание межконфессиональной розни. Тогда за дело взялась наша организация.

— И часто вам приходится расследовать такие дела?

— Я редко занимаюсь работой оперативника, — усмехнулся Диан, — мне намного приятнее заниматься стратегией и менеджментом, то есть координировать действия моих коллег.

— А по какому критерию вы выбираете людей для вашего отряда? — поинтересовался я с очевидным подтекстом.

— Уникальность. Каждый в нашем отряде — выдающийся человек, причем не только в смысле физическом: отнюдь не каждый из нашего отряда способен справиться с Майком Тайсоном. Однако посмотри на Фера — он лучший биолокатор в Европе, таких специалистов нет ни на одной государственной службе.

— И все же, каковы ваши отношения с государствами? — уточнил я.