Хрономот

— Мы — международная организация. При этом мы стараемся не допускать к себе СМИ и вообще остаемся в тени. Поэтому связи у нас в основном либо на самом высшем, либо на среднем уровне. Так, например, мне ничего не стоит позвонить хоть сейчас Папе Римскому и напроситься к нему на обед, — Кехт довольно улыбнулся, — однако, естественно, я могу не помнить имя министра сельского хозяйства, скажем, в Замбии. Просто мне это не нужно. Плюс ко всему наши филиалы в регионах обеспечивают нам мелкие, но важные связи. Так, Фер лично знаком со всеми высшими чинами испанской полиции и армии. Если бы не эти связи, нам вряд ли бы удалось заручиться поддержкой Сальвадора. Вот такие дела.

Я молча завидывал. То, что рассказывал Кехт казалось намного интереснее гостиничного дела, которым я собирался заняться после университета.

— А ты сам не хотел бы к нам присоединиться? — спросил Кехт.

Вопрос застал меня врасплох. Я сглотнул застрявший в горле комок.

— Не знаю, сеньор Кехт. Я бы рад, но мне кажется, что вы еще о многом мне не рассказали.

Это вполне безобидное заявление я бросил наугад, рассчитывая либо попасть в точку, либо хотя бы сбить Кехта с толку. Видимо, получилось первое.

— Ты сам должен все понять, — был ответ, — тебе только надо сделать правильные выводы. Ты много знаешь, теперь тебе надо соединить все это в одно целое.

Кехт улыбался, и я против воли тоже улыбнулся. Стюардесса принесла нам напитки, я взял пива, а Кехт — красного вина.

— Сеньор Кехт, — произнес я, потягивая пиво, — а вы читали Томаса Джеральда?

— Читал, — ответил ирландец, — толковый автор.

— Вы помните что-нибудь о хрономотах?

— Ты правда хочешь в этом разобраться? — уточнил Диан, посерьезнев и ставя недопитый стакан на на салфетку, — это длинная история. Как человеческая. И почти такая же интересная.

Я приготовился слушать.

— Гил, ты, наверное, уже слышал о хрономотах царства Кронос и об их правителе Шамаше, — начал Диан, — История царства Кронос далека от нас, и потому, рассказывая о народе хрономотов, намного интереснее говорить о хрономотах республики Рагнарек — то есть о хрономотах нашего времени. Но все же один хрономот царства Кронос нас интересует: его звали (а, точнее, зовут) Асурафэль. Он был первым хрономотом-симбионтом. Помнишь библейский сюжет, где Иаков всю ночь борется с некой сущностью? Этот случай уже давно вошел в историю.

Как ты знаешь, Гил, хрономоты не способны самостоятельно передвигаться в пространстве. Асурафэль был первым, кто попытался исправить этот недостаток физиологии духов времени. Изобретенный им способ не отличался порядочностью, но открывал перед его народом совершенно новые горизонты. Асурафэль дожидался момента, когда его невидимое бесплотное тело соприкасалось с телом человека — лучше всего, с головой, и проникал в сознание человека, подавляя его волю. Надо сказать, ментальная атака хрономота, как правило, сходу сметает любые мысленные барьеры, выставляемые человеком,

Так что перед Асурафэлем открылась радость пространства. Вначале он без цели и смысла путешествовал по земле, меняя людей, как лошадей. Он объехал всю Элладу, затем морем двинулся в Персию, а затем оказался в Израиле. Это было просто, главное, все время надо было держаться людных мест.

Но как-то раз Асурафэль понял, что избрав для себя путешествия в пространстве, он практически лишил себя путешествий во времени. Исследуя свои возможности в контролировании человеческой судьбы, он быстро понял, что человеческое тело материально, и отнюдь не способно перемещаться во времени вместе с ним. То есть на деле существовала некая «точка вмешательства» — волна времени, оказавшись на гребне которой хрономот обретал возможность управлять сознанием человека.

Когда хрономот проникал в чье-либо сознание, ему приходилось двигаться вперед во времени вместе с его носителем: иначе он не мог контролировать поступки человека, а оказывался лишь созерцателем. Он был вынужден постоянно соотносить свое существование с «точкой вмешательства», равномерно удалявшейся вперед, в будущее. Таким образом, хрономот не мог изменять прошлого своего человека. Он мог влиять на его будущее, но для этого ему было необходимо двигаться во времени параллельно со своим носителем. Иначе человек выходил из-под контроля. По сути жизнь Асурафэля превратилась в жизнь обычного человека. С маленьким «но»: Асурафэль не был человеком, а был паразитом, и сам это прекрасно понимал.

Поэтому, как-то раз, путешествуя по Израилю, Асурафэль неожиданно покинул своего носителя. Причем это было не в городе и не в деревне: это было в совершенно диком месте, под кроной раскидистого дерева, куда его человек присел отдохнуть.

Асурафэлю очень хотелось снова по-настоящему погулять по времени. Надо сказать, что, находясь в совершенно безлюдном месте Асурафэль вовсе не был одинок: мимо него то и дело проходили другие хрономоты, с которыми он был знаком и дружен. Ведь время одномерно, и потому Асурафэль не был лишен общения с товарищами.