Хрустальная бухта (ЛП) (calibre 2.43.0)

запеченный в картофеле, со сливочным соусом шардоне и слегка обжаренными листьями

базилика.

В то время как они наслаждались прекрасно приготовленными блюдами, Джастина и

Джейсон завели разговор о семьях. В ответ на осторожные вопросы Джастины Джейсон

рассказал о том времени, когда все в его жизни рухнуло, как раз когда он был в

университете.

– Это началось тогда, когда я понял, что никогда не был более чем способным, – сказал он.

– У меня не было того инстинкта, благодаря которому способный игрок превращается в

великого. – Он криво усмехнулся. – К тому же я стал одержим в проектировании игр.

Всегда, когда я тренировался или занимался, я мечтал о том, чтобы все свое свободное

время проводить в цифровой лаборатории кампуса. – Взяв в руку бокал, Джейсон

медленно покрутил его в руке. – И как раз на Рождество я приехал к родителям с новостью

о том, что ушел из футбольной команды и лишился спортивной стипендии. Я бы сам все

оплачивал, ведь я уже почти создал и начал продавать свою первую игру. Но в ту секунду, когда я увидел свою маму, у меня из головы вылетели мысли о себе. За два месяца она

буквально превратилась в скелет.

– Почему? – мягко спросила Джастина.

– У нее нашли рак печени. Она не говорила мне. И отказывалась от любого лечения. А рак

такого рода мчится, как товарный поезд. Она умерла спустя неделю после того, как я

уехал.

После этого ему было плевать на учебу. Плевать на все. Он сбежал от всего, что ему было

знакомо, чтобы хоть в чем-то найти смысл.

– Мне очень жаль, – сказала Джастина.

Он быстро кивнул, не ища у нее никакого сочувствия.

– Это было давно.

Она подвинула свою руку к его. Джейсон раскрыл ладонь. Ее прикосновение было

нежным... и теплым.

–А твой отец? – спросила она. – Ты с ним общаешься?

Джейсон покачал головой, все еще смотря на их сцепленные руки.

– Нет, иначе я бы убил его.

Ее пальцы замерли.

– Он был плохим отцом? – спросила Джастина невыразительным голосом.

Джейсон сомневался, стоит ли ему отвечать. Такого человека, как его отец, можно описать

либо сотней слов, либо всего одним.

– Жестоким.

Рэй Блэк был водопроводчиком, и у него не было недостатка в инструментах, которые

помогали ему воспитывать непутевого сына: гаечные ключи, трубы, медные цепи, отвесы.

Джейсону доставалось часто, намного больше, чем парочка визитов в травмпункт, где он

шутил с медсестрами, насколько же он неуклюжий подросток, раз получает столько травм

и переломов. Все это из-за школьного футбола, конечно.

«Твой отец знает, что зашел далеко. Он обещал, что больше такого не повторится.

Улыбайся и говори, что это просто был несчастный случай».

И Джейсон делал все именно так, как говорила ему мать: улыбался и врал, хотя знал, что

это точно не в последний раз. И также он знал, что единственный способ быть не похожим

на Рэя - никогда не терять контроль.

– Перед тем как умерла моя мать, – услышал он свой голос, – она просила меня простить и

забыть. Но я так и не смог сделать ни того, ни другого.

В нем не осталось ни капли прощения. Воспоминания из детства были словно высечены в

его голове. Он помнил то, что не хотел помнить. Хотя никто никогда не смог бы понять

его, не зная некоторых фактов из его детства, Джейсон никогда и никому о них не говорил

и никому не доверял. Его прошлое не должно выбивать сочувствие у окружающих. И он

не видел ничего плохого в том, что его никто не понимает.

Пальцы Джастины скользнули на его запястья, слегка потирая его кожу в такт его

сердцебиению.

– Я тоже не смогла, – сказала она. – Я не общаюсь со своей матерью. Мы постоянно

обвиняем друг друга. Она не может простить меня из-за того, что я... – Джастина

замолчала. – Да там много всего... Но в основном она не может меня простить за то, что я

не хочу жить той жизнью, которую придумала для меня она.

– А что это за жизнь?

– Ну... – Джастина пожала плечами и отвернула от него голову. Когда она вновь

повернулась к нему, казалось, что она смотрела на него сквозь дымку секретов и тайн. –

Она просто... другая.

– Какая другая?

– Она очень строго соблюдает традиции того, что можно назвать альтернативной религией.

– Еще одна пауза. – Она очень трепетно относится и к природе.

- Она викканка11? – Ну, что-то вроде этого.

Джейсон настороженно смотрел на Джастину.

Она начала убирать от него руку, но Джейсон мягко сжал пальцы.

– Я была воспитана как язычница, – сказала она. – Большую часть своего детства я

провела на духовных фестивалях, встречах, посвященных волшебству и экстрасенсорике...

Я даже принимала участие в некоторых языческих парадах. Я уверена, что люди

воспринимали нас как сумасшедших. Да и я считала нас сумасшедшими... – Джастина

улыбнулась и попыталась казаться равнодушной, но пульсирующая венка на ее лбу

выдавала ее. – Я всегда была другой. Я это ненавидела.

Джейсон хотел дотронуться до ее лица и стереть все следы воспоминаний о горестях

детства. Вместо этого он позволил своему большому пальцу провести по ее руке.

– На Хэллоуин, – продолжила Джастина, – я никогда не переодевалась в костюмы и не

ходила за сладостями. Вместо этого мне приходилось идти на ужин по случаю Шамхейна12