Хрустальные осколки

Эни открыл папку. Мерцающие на черной бумаге строки рассказывали о человеке. Джозеф Рэд, мужчина, сорок пять лет. Родился в неблагополучной семье в трущобах, родители-алкоголики заставляли двенадцатилетнего подростка побираться на рынке, где одним поздним вечером юноша подвергся насилию со стороны ребят постарше. Вдобавок и собутыльники отца проявляли к мальчику особое внимание: домогались и творили с ним всякие непотребства. Озлобленный и отверженный родителями и миром, Джозеф смирился с насилием как с нормой жизни. А повзрослев, смог найти достойную подработку и съехать от надоедливой семьи в город, и там у молодого человека появилась нездоровая тяга к слабым и беспомощным – детям. Он преследовал школьников, затаскивал в кусты…

От следующего абзаца Эни затошнило, а ладони задрожали. Он не мог читать дальше и с отвращением швырнул досье преступника в реку. Янтарные воды с громким шипением поглотили папку.

– Я не буду его оправдывать! Это чудовище, а не человек! – завопил Эни.

– Будешь, – ухмыльнулся Маттиас. – Он ничем не хуже твоего братца!

– Нет! Вы неправы!

– Жалеешь человеческих детей! А мой народ тебе не жаль? Нас можно истреблять, да?

– Нет! Вы не понимаете…

– Это я не понимаю?! Вот оно, лицемерие!

«Кто бы говорил…» Хотелось возразить, но слова застряли комом в горле.

– Я научу тебя справедливости.

Эни промолчал. Между тем вдали показалась серая полоса построек.

– Мм, пыточные арены и здание суда. Эту поездку ты запомнишь надолго, хрустальный мой, – Маттиас коварно улыбнулся и прикусил губу. – Но сначала мы поиграем в судью и адвоката, а после… ты увидишь мои излюбленные наказания, которые я с особым удовольствием применю уже к твоему прекрасному братику.

От ехидных слов по спине побежали мурашки. Но Эни несказанно обрадовался, что они с господином остановятся именно в душном зале, а не внутри стен, дрожащих от криков.

Ладья причалила к берегу, и Маттиас спрятал ухмылку под золотой маской. Эни нервно сглотнул, обещая себе не приближаться к пыточным аренам на ни шаг. Благо стук королевских каблуков заглушал дикие вопли осужденных.

Золотые колонны Дворца правосудия величественно поблескивали в свете кровавой луны.

– Здесь вершатся судьбы людских душ и преступников моего мира, – гордо произнес Маттиас, приближаясь к зданию.

Внимание Эни привлекла статуя женщины с наполовину закрашенным лицом. Ее глаза покрывала плотная повязка, а вытянутые руки сжимали чашу весов и отполированный человеческий череп. Эни тряхнул головой, прогоняя гнетущие мысли. Ему предстояло стать частью системы правосудия Ада, о которой он не знал ровным счетом ничего. Предупреди его Маттиас заранее, Эни зарылся б в необходимые книги и свитки. Но удача в этот раз отвернулась от пленника.

Заметив Его Темнейшество и его сопровождающего, вооруженный страж у входа поклонился и пропустил их в здание суда. Маттиас провел Эни в зал заседания, а сам скрылся в коридоре.

Стол судьи располагался в самом дальнем конце посередине, а на стене висел и переливался золотой герб в виде весов и оскалившегося черепа. Слева же стояла пустая клетка, отчего Эни вздрогнул, но смиренно занял деревянную кафедру напротив судьи. Душную комнату сразу наполнили перешептывания присутствующих. Стражи привели грешника, и сине-зеленые глаза огненосцев уставились на подсудимого.

Душу заперли в металлическую клетку. Ядовитая аура окутывала полупрозрачное тело насильника. Эни отвел взгляд и заметил справа чью-то темную фигуру. То стоял огненосец в длинной мантии, разминающий когтистые пальцы. Его бледное лицо выражало недовольство от ожидания. Эни тоже нервничал. Хотелось поскорее выполнить задание и вернуться в замок, который теперь уже казался родным.

Дверь распахнулась, и в зал вошел рыжеволосый юноша. Звонкий голос произнес:

– Слава Темному Владыке!

Присутствующие уважительно привстали и повторили его слова как мантру. Сам же Дэминэус сидел в конце комнаты со своими подчиненными.

Эни узнал в секретаре Анака из Сожженных земель. Маттиас сдержал слово и помог юноше с работой. Теперь Анак выглядел опрятнее и увереннее. Эни мысленно радовался за него.

Следом в зал зашел сам Маттиас и гордо занял место судьи. Эни едва узнавал короля. Одну часть лица господина покрасили в черный, а другую – в белый, как на золотой статуе. Грим явно символизировал порядок и равновесие, а также природу человека, сотканную из Тьмы и Света.

– Слава Темному Владыке! – произнес Маттиас.

– Слава Темному Владыке! – повторили все гости в зале.

– Я Маттиас Малий, правитель Первого уровня Ада. От лица Темного Владыки я распоряжаюсь судьбами душ и порядком их перевоплощения в соответствии с Законами миров. Я – справедливость и власть этого мира! Обращаться ко мне следует только в уважительной форме – «Ваше Темнейшество». Никаких «Ваша честь».

Его речь лилась плавно и уверенно, как подобает правителю.

От услышанного глаза подсудимого расширились, а голос задрожал:

– Я что, в Аду? Я ведь не сделал ничего плохого!