Хрустальные осколки

– Молчать! Тебе, Душа, еще слова не давали! – рявкнул Маттиас и смягчил тон, обратившись к Анаку: – Секретарь, огласите список присутствующих.

Тот послушно подтвердил явку всех участников процесса.

– Прекрасно. А теперь попрошу всех свидетелей покинуть зал и не появляться, пока вас не вызовут на допрос.

Три фигуры в черном послушно скрылись за дверью.

– Напомню правила. Здесь закон – я! Если вы попали сюда как подсудимый, пощады не ждите. Наказание понесут все грешники без исключения. Однако каждая душа имеет право на смягчение приговора. Этому могут поспособствовать любые молитвы – прошения за душу, – пояснил Маттиас и добавил, бросив взгляд на Анака: – Секретарь, просил ли кто за подсудимого?

– Ваше Темнейшество. Мы не зафиксировали ни одного прошения, – ответил Анак.

– Прекрасно! – расплылся в улыбке король. В его хитрых глазах замерцали огоньки, он явно рассчитывал позабавиться с душой подольше. – Тогда я даю слово стороне обвинения – председателю Суда Первого уровня Ада Тамасу.

– Ваше Темнейшество, – начал председатель. На его лицо будто нанесли десяток слоев штукатурки, из-за чего оно походило на белую маску. – Позвольте зачитать обвинение подсудимому.

Маттиас одобрительно кивнул.

– Душа подсудимого воплотилась в теле человека шестого июня сорок пять лет назад по человеческим меркам. Она должна была через боль и испытания очиститься от грехов прошлой жизни. Однако Душа не исполнила эту задачу и, более того, нарушила один из основных Законов Среднего мира – Закон ненасилия. Лишала жизни невинных и неприкосновенных – детей, перед этим используя их для удовлетворения телесных желаний. За умышленное убийство любая Душа лишается возможности возвыситься на Райские острова Мира богов и остается в пределах Среднего и Нижних миров, в зависимости от вынесенного приговора.

– Что ж. Настало время пригласить наших свидетелей. Рас, Ласт и Энви, – произнес Маттиас, касаясь своей лунной печати на переносице.

Через секунду дверь распахнулась, и свидетели заняли место рядом с Тамасом.

– Ваше Темнейшество, – поклонились существа, а затем самый высокий из них прорычал: – Мы – те самые грехи, которые совершала Душа. Мы наблюдали за ней до тех пор, пока она не покинула тело. Я – Рас, и я есть гнев и явился к подсудимому, когда он желал смерти обидчикам.

Эни заметил, как на лице первого свидетеля вздулись вены, а глаза загорелись злобой.

– А ты, Ласт? – обратился Маттиас. – Чем привлекла тебя эта Душа?

– Он смотрел на детей с таким животным аппетитом, что я не устояла… – облизнулась пышногрудая брюнетка. Декольте едва удерживало ее формы, а сладкий полушепот опьянял всех в зале. Эни окинул свидетельницу осуждающим взглядом. Нетрудно догадаться, что она олицетворяла похоть.

– А как перед ними устоять, когда они такие сладкие? Невинные! Как только что поспевшие плоды! Такие ароматные! – облизнулась Душа.

– В том-то и дело, что эти плоды еще зеленые. Что с них вообще взять, они же дети! – надула губы Ласт. – Мне было скучно за вами наблюдать.

– Я ведь и учил их! Давал им опыт! – оправдывалась Душа.

– А зачем тогда лишали их жизни? – вмешался Тамас. – Тратили свое время впустую! Это же не логично!

– Вы не понимаете, это такая игра. Я играл с глупыми ребятишками, а они не хотели слушаться. Пытались сбежать. Вот я и наказывал их.

– Наглая ложь! – стукнул своим судейским молотком Маттиас. На его плечах вспыхнуло пламя, и существа в зале испуганно замерли. Элита, напротив, ожидала продолжения увлекательного представления. – Ты, Душа, можешь обманывать кого угодно, но не судью и тем более не правителя этого мира! Я вижу тебя и всех остальных насквозь! И за обман я буду ужесточать наказание!

– Господин! – вдруг вырвалось из уст Эни, и горящие глаза короля уставились на него. – Господин судья, Ваше Темнейшество…

Однако оглушающий удар молотка по столу заставил лжеадвоката вздрогнуть и притихнуть.

– Слово предоставляется третьему свидетелю – Энви! – позвал Маттиас.

Худощавая женщина смиренно поклонилась судье. На ее оливковой коже выделялись красные волдыри.

– Ваше Темнейшество, я буду завистью, и мне есть что поведать. – Энви обнажила гнилые зубы, а затем продолжила: – Я появилась, когда Душа увидела детей, таких счастливых и беззаботных. Она не смогла смириться с удушающим чувством, хотела, чтобы другие тоже пережили такие же боль и страдания, что и она. Душа жаждала мести…

– Мстить ни в чем не повинным, тем более таким беспомощным и юным – просто гениально! – Рас перебил Энви.

– Да Душа никогда не признает, что завидовала каким-то глупым детишкам. Это же так стыдно! – Ласт издевательски рассмеялась.

В зале мигом поднялся шум, но стук судейского молотка заставил всех умолкнуть.

– Душа, отвечай! – приказал Маттиас.

Подсудимый начал оправдываться:

– Вам не дано понять. Вы нечисть или боги? Неважно, но такие, как вы, не поймут человеческой боли! Почему я должен страдать? За что?

– За свои прошлые поступки! – прорычал Тамас.

– Но я ничего не делал! О каких прошлых поступках вы говорите?