Хрустальные Звёзды

Лиса в замешательстве потёрла лоб и приложила ладони к щекам. Лицо горело. От пересказа недавних событий она сильно разнервничалась. Как оказалось, участвовать в приключении и переживать его заново, пересказывая другим – это вовсе не одно и то же. При мысли, что она могла убить мистера Хэмиша, Лису начинала бить мелкая дрожь. Куда подевалась недавняя выдержка, с которой она противостояла разъярённой Хозяйке, перевязывала мистера Хэмиша найденной в рюкзаке майкой, порванной на бинты, и помогала ему, почти обездвиженному ядом, взобраться на лошадь? Хорошо, что конь умел ложиться по команде, иначе бы она не выдюжила поднять Хэмиша. И ведь после этого она ещё вела в поводу нервничающего Удерзо через просыпающийся лес, в любой момент ожидая нападения многоликой твари. И ничего не боялась, никого и ничего! А сейчас что? Размазня, которая дрожит, забившись в угол пещеры, кутается в травяное покрывало и хочет только одного: чашку горячего шоколада. С зефирками. И домой. К маме.

– Ты очень смелая, – мистер Хэмиш, сидящий рядом на каменной приступке, по обыкновению, не то прочитал её мысли, не то почуял. – И ты ни в чём передо мной не виновата. Ты выиграла бой и сейчас имеешь полное право немного испугаться. Хороший воин боится после боя, и ничего постыдного в этом нет.

Он усмехнулся, и от уголков его глаз разбежались морщинки.

Лиса смотрела на него, хмуря брови.

– Вы расскажете нам, кто она? Она же как оборотень, да? Может прикинуться кем угодно? Грегом, моей математичкой, озёрником? Мистер Хэмиш… – Она запнулась, но всё же набралась решимости назвать его по имени: – Блейд, она же и папой прикинулась. Это… это же подло…

Хэмиш погладил её по плечу. Рана всё ещё доставляла ему неудобство, но эликсир уже действовал, и челулы утверждали, что через полчаса о боли он и не вспомнит. Как не помнил сейчас о том, что произошло прошлой ночью с момента, как увидел в тени ветвей Лису с нацеленным на него арбалетом.

– Верно. Она как оборотень, – ответил он. – Так она приспосабливается, адаптируется к чуждой среде. Очень древнее создание, но потерявшееся, вот и мотается между мирами.

– Да хоть самое распредревнее, всё равно! Ну до чего же она злая, гадкая!.. Обратилась в мисс Флоранс, говорила, что отведёт меня к отцу, если я вас добью. А когда поняла, что я не уступлю, показала настоящую личину… И она, знаете, она…

Лису передёрнуло от отвращения.

– Не знаю, как описать… Она ни на что не похожа. Это что-то совсем-совсем чужое. Огромное существо, тощее, длинное. Вообще без волос. Белая-пребелая кожа, полупрозрачная, и под кожей сосуды кровеносные видны… И… руки, руки-крылья. А ещё пальцы, жуткие такие, когтистые. Глаза, очень большие, чёрные… Страшные.

Лиса на секунду зажмурилась, потом мотнула головой.

– А я взяла и не испугалась. Я разозлилась. Я знала, что, если испугаюсь, она начнёт пить мой страх и станет сильнее, и тогда мне с ней не справиться. И не испугалась. Я пошла прямо на неё, целясь в глаз, а потом побежала, а она побежала от меня, потому что она знала, что я хорошо стреляю на бегу и крышка ей, если я попаду ей в глаз.

Мистер Хэмиш посмотрел на притихшего от страха Макса и заговорил мягко, негромко:

– Она не злая. Пытается выжить в чужой среде, лишившись собственной. Любое чужеродное либо погибает само, либо губит всё вокруг себя в мире, который к этому чужеродному оказался не готов. Я должен был догадаться, когда увидел мисс Флоранс в вашей гостиной, но она как будто ждала моего визита. Воспользовалась сильными духами, перебила запах. Вот я и засомневался. А как её называть, совершенно не важно. Я зову это существо Тварью – как всё, что сотворено. Челулы – Хозяйкой. А твой дед называл её…

– Белым Мороком, да? – выпалил Макс. – «То зло рядится в белый цвет…»

– Именно так, дружище, – сказал мистер Хэмиш. – Так он её и звал. Она и свела его с ума в итоге.

Он посмотрел на детей испытующе.

– Вы знаете, что произошло с вашей бабушкой, с Мартой?

Макс пожал плечами.

– Ну… знаем кое-что. Она долго болела, что-то сложное, кажется, с нервной системой связано. Дедушка очень хотел её спасти, он готовил отвар, но не успел.

– Он успел. И он даже успел дать отвар Марте. Точнее, той, кого принял за Марту.

– Тварь? Она и его заморочила, да? – встрепенулась Лиса.

Мистер Хэмиш молча кивнул.

– Теперь я её ещё больше ненавижу! – Лиса стиснула зубы и сбросила покрывало.

– Она всю нашу семью извести хочет, что ли? А вот фигли! Зря она с нами связалась, вот что!

– Да, я тоже думаю, что зря. Кровь Роджера Стоуна – не водица. Рад видеть, что у моего друга выросли достойные внуки.

Макс при этих словах засиял довольной улыбкой, а Лиса распрямила плечи.

– А у вас что за дела с Тварью? – спросила она.

Хэмиш замешкался на мгновенье.

– Ну… скажем так, давние счёты.

– Ага. Понятно, – кивнула Лиса, словно ждала чего-то подобного.

Она вспомнила тот день, когда мисс Флоранс появилась на пороге их дома в красной толстовке с капюшоном, из-под которого выбивались белокурые локоны.

Ехидно прищурившись, Лиса проговорила: