Хрустальный мальчик

И тут туман рассеялся. Когда исчезли последние его завитки, в сплетении ветвей уже не было пусто. Там сидела, свесив до земли роскошные блестящие волосы, красивая женщина в длинном струящемся одеянии. В левой руке женщина держала сияющий, как золото, гребень и равномерно проводила им по своим пышным прядям. Кругом неё порхали мелкие светящиеся бабочки, и сияние, что распространялось от их трепещущих крылышек, пронзало густой мрак ночи. Все духи, где они ни находились бы, чем ни были бы заняты, повернулись к госпоже Древоборице, и она выпустила из руки гребень. Самой первой к ней подошла Дароносица, они пошептались о чём-то, и Дароносица отошла, поправляя на шее гирлянду из живых муравьев. Следом в одном прыжке к Древоборице подскочил коренастый рыжий дух с длиннющей бородой и весело стал ей о чём-то рассказывать. Древоборица слушала, склонив набок голову и заинтересованно отведя с лица несколько прядей волос. Алебастровая кожа её светилась, как хрусталь.

– Мы следующие, – сказал Землерой и подтащил Анну к дереву. Своими ногами она идти не могла: ступни её стали словно ватные.

Когда Землерой подошёл к дереву, всё кругом стихло. Анна не смотрела по сторонам, но знала, что духи за нею наблюдают. Они были повсюду, они тянулись к ней, они облизывались, мигали, фыркали, и Анна не могла обрести твёрдость в сердце, потому что Древоборица тоже глядела на неё – и не было в этом взоре ни ласки, ни мягкости.

– Добрый тебе день, Анна, – прозвенел голос Древоборицы, – вижу, хватило тебе смелости прийти к нам на праздник.

– Я очень хотела вас повидать, – протараторила Анна и зажмурилась, – чтобы стать к Землерою ближе.

– Ближе? – переспросила Древоборица. Холодный голос её резал, как алмаз. – Куда можно ещё ближе? Опасное дело ты затеяла, девочка.

– Я знаю, – прохрипела Анна.

– Мы вместе это затеяли, – вмешался Землерой. – Не отпущу я её, госпожа.

– Многие годы живу я на свете, но не видала я, чтобы такая связь приводила к чему-то доброму и правильному, – задумчиво промолвила Древоборица, – и не видала я, чтобы хоть один человек, хоть один дух чувствовал себя счастливым в такой связи.

Анна крепче стиснула ладонь Землероя, и его пальцы стали словно стальные. Древоборица смотрела на них, занавесившись волосами, и сверкал сквозь завесь этих волос её острый взор.

– Мы счастливы! – хором выкрикнули они.

– Землерой, – госпожа Древоборица повернулась в его сторону, – твой век, пусть и не бесконечен, как наш, всё же много длиннее людского. Что ты будешь делать, когда твоя Анна состарится и уйдёт от тебя в землю? Что ты будешь делать, когда черви сожрут её тело и превратят в труху и гроб, в котором она лежит, и крест над её могилой?

Землерой молча выдержал взгляд Древоборицы. Когда она отвернулась, он тихо сказал:

– Анна умрёт со мной вместе. Продлю я её век так, чтобы жила она столько же, сколько я.

– Сложное это дело и опасное. Лишь немногим оно удавалось, – отрезала Древоборица. – Что ты будешь делать, если потерпишь неудачу? Что ты сделаешь, если не сумеешь задержать бег времени и оно отнимет у тебя твою Анну? Что тогда?

Землерой закусил губу. Слишком много бликов появилось в его прозрачно-серых глазах, серебристых, как свет луны.

– Я проживу остаток своей жизни, – сказал он, – сколько мне ни было бы отпущено… если у меня это получится… и потом, в посмертии, я снова буду с нею.

Древоборица сухо хмыкнула.

– Не меняются твои ответы, дитя. Ничего ты не знаешь, никаких уроков не извлёк из того, что показала я тебе.

– Я запомнил то, что видел, навсегда, – тут же сказал Землерой, – и я не допущу, чтобы кто-то снова сделал тебе больно, госпожа.

Древоборица никак ему не ответила. Повернулась она к Анне, и зловещий холод потёк с дерева по траве к её ногам. Анна рада была бы отступить, но ноги не повиновались ей, голова не желала отворачиваться, и потому приходилось ей смотреть в алебастрово-белое лицо Древоборицы, занавешенное спутанными роскошными волосами. Острота этого взгляда добиралась до самого сердца и разрезала его – медленно, ледяным клинком.

– Анна, – прозвенел голос Древоборицы, – Землерой привязан к этому лесу. Если он выйдет из-под защиты деревьев – смерть ему. Знаешь ли ты об этом?

– Конечно, знаю! – горячо откликнулась Анна. – И я специально сюда приеду работать, чтобы каждый день проводить с ним в лесу, чтобы не разлучаться никогда!

– Ты – дитя человеческое, – сказала Древоборица, – а Землерой теперь – дух, пусть и не совсем такой, как все мы. Не сможет он выйти с тобой полюбоваться зданиями, которые построили твои амбициозные соплеменники. Не поймёт он, что рассказываешь ты ему о гордой человеческой культуре – он ценит и любит другое. Если настанет такой день, когда пропасть между вами станет бездонной, что ты предпримешь?