Хуан Дьявол 3 часть (ЛП)

- Я верю, что Бог поможет тебе не совершить, но прояви волю. Не возвращайся в Сен-Пьер. Останься, подожди хотя бы рождения сына. Разве ты не чувствуешь, что с этим созданием появится надежда на новую жизнь?

Ренато опустил голову. Долгое время он раздумывал, копаясь в своей совести. Затем поднял глаза на Софию и отказался:

- Я живу лишь раз, мама. Хочу жить своей жизнью. Понимаю твою точку зрения, но пойми мою. Мне хочется жить своей жизнью, которая бы кипела в моих венах, а не ту, как ты хорошо выразилась, создали для меня. Только бы не совершать недостойных поступков или пытаться не совершать. Думаешь, я мало мучился? Поздно я понял правду своего сердца. Почему я был так слеп?

- И раз ты совершил ошибку, почему не принимаешь ее последствий?

- Потому что не могу, мама! Не могу довольствоваться этой легкомысленной и ограниченной жизнью, которую ты предлагаешь. Не могу стать рабом куска земли, букв своей фамилии. Я бы хотел, но не могу. Мои слова ничего не стоят, даже если ты вырвешь их из меня, как и клятвы, если поклянусь в том, чего не смогу выполнить. Не мучай меня, мама. Это бесполезно. Пусть свершится моя судьба.

- Ну почему твоей судьбе нужно лететь в пропасть?

- Потому что таковы все Д'Отремон, мама: жить и умирать ради страстей.

София не смогла остановить удаляющегося сына. С бесконечным отчаянием в глазах она смотрела ему вслед, а затем упала в кресло и зарыдала. Дверь спальни открылась, Баутиста извинился:

- Простите, что так вошел.

- Где Янина?

- Мне некого послать на ее поиски, я не нашел даже служанку, чтобы спросить у вас разрешения войти. Поэтому так вошел. Все гуляют, но с разрешения сеньоры, завтра я преподам им урок. Похоже демон вселился во всех. Никогда еще в Кампо Реаль не случалось такого. Но Янина немедленно вернется, сеньора. Уверен, она занята каким-то пустяком.

- Янина тоже наверху. Я видела своего сына, и поняла, что есть серьезная причина уволить ее.

- Если сеньор Ренато считает, что следует выкинуть всех, то в первую очередь сеньору Айме.

- Что ты говоришь?

- На той стороне дома нет света.

- Она отдыхает и спит. Не тебе ее судить. Понял? Я требую от всех большего уважения и почтения для жены сына. По крайней мере сейчас.

- Впредь я буду выполнять ваши приказания, донья София. Вы единственная хозяйка, которую мы признаем, мы верные и давние. За вас мы жизнь отдадим. Мы с племянницей это чувствуем. Конечно же, сеньор упорно стремится выгнать ее отсюда.

- Поищи ее, Баутиста, найди. Мне ничего не нужно.

- Сеньору тоже ничего не нужно. Он в столовой и сам себя обслуживает. Он пьет, как в худшие дни: один, и рюмку за рюмкой. В этом он отличается от хозяина дона Франсиско. Тот выпивал в хорошей компании. На праздниках, с друзьями, но как важный господин. Моя сеньора, пусть даже он грешил этим, но все равно был великим.

- Замолчи, Баутиста, делай, что говорю. Приведи Янину.

- Уверен, сеньора ошибается в Янине. Если сеньор и видел ее наверху, то только на секунду. Лишь маленькое любопытство. Руку отдам, что ее нет там, сеньора сама в этом убедится. С вашего разрешения.

Янины не было на территории хижин, где проходил негритянский праздник, где потные тела крутились в местных танцах, где, как пламя костра, трепетали желания, соединяясь в обнаженной любви и смерти. Пребывая в болезненным оцепенении, она шагала без направления, а затем словно подталкиваемая мыслью.

Она шла все быстрее, пока не обнаружила скрытый неровный путь на гору через скалы к самой высокой точке долины, рядом с изгибом ущелья, где скрывалась и пряталась среди большого утеса полуразрушенная хибара колдуньи Кумы.

Она сошла с пути, скрывшись среди зарослей, пока какая-то тень не прошла рядом и не исчезла. Долгое время она пыталась разглядеть ее в полумраке. В нее закралось подозрение, ей страстно захотелось пойти за ней, но когда все стихло, она подошла к хижине знахарки.

- Кума! Кто вышел отсюда? Я видела ее на дороге. Могу поклясться. Кума, скажи!

- Оставь меня! Мне нечего сказать… – волшебница резко высвободилась от руки, сжавшей запястье, и мрачно взглянула в искаженное лицо Янины. Затем с торжественным спокойствием, присущим ей, открыла кипящий котелок и погрузила горсть сухих трав в темное и зловонное содержимое.

- Кума, ответь на мой вопрос. Клянусь, тебе ничего не будет. Я твоя подруга, ты ведь знаешь, что подруга.

- Кума никому не подруга и не враг. Я служу тем, кто приходит сюда, и молчать об имени – моя первая задача. Зачем пришла? Поговорить о своем горе? Если хочешь, я выслушаю. Если хочешь, возьми лекарство, Кума знает, как найти его, хотя будет очень трудно. Если же пришла не за этим, то уходи.

Она скрестила руки перед затихшей Яниной, и долгое время обе стояли неподвижно. Затем Янина медленно вытащила серебряную монету из кармана и положила на засаленные доски стола:

- Я пришла оплатить последнее посещение, хотя и не должна, потому что ты ничем не помогла. Твой совет плохой, талисман – бесполезный, а молитвы не имеют силы.

- Ты положила лекарство в кофе хозяина?

- Нет, я боюсь. Он может заболеть, умереть.