Хуан Дьявол 3 часть (ЛП)

- И у другой, хозяйки Айме. Уверен, это она настроила мужа против тебя. Попроси у всех прощения до наступления завтрашнего дня, иначе будешь иметь дело со мной.

Баутиста ушел твердым шагом. Несколько минут Янина стояла неподвижно, погрузив лицо в ладони, задыхаясь от сотрясавших ее рыданий, пока жар щек не иссушил слезы. Тогда она медленно поднялась, как сомнамбула вошла в узкую спальню и дрожащей рукой открыла шкаф, встроенный в толстую стену, служивший комодом и аптечкой. Она вытащила оттуда грубый глиняный флакон. Отвратительный напиток, которая дала ей Кума, лекарство, чтобы подавить мятежную волю Ренато. С волнением она сжала его, а душа сражалась в ужасной битве.

- Он ненавидит меня. Ренато ненавидит меня, и ненавидит из-за нее. Проклятая…

Красноватая вспышка сверкнула в зрачках, высушив остатки слез, и силы вернулись к ней. Лицо озлобилось, исказилось от досады, забилось в тревожном ритме сердце, и зловеще она решила:

- Да, да, я сделаю, что велела Кума!

6.

- Ай, сеньора, наконец!

- Что-то случилось? Обо мне спрашивали, Ана?

- Спрашивать, никто не спрашивал, но Баутиста сорок раз проходил здесь, подходил к дверям, приклеивал ухо и опять уходил.

- Ладно, помолчи. Мне нужно подумать. Столько дел. Я не могу ошибиться, совершить глупость и сделать неверный шаг, иначе мне конец. Выйди осторожно. Пройдись по коридорам и скажи, где Ренато и что делает.

- Хозяин Ренато?

- Да. У меня будет последнее свидание с ним. Хочу выстрелить последнюю пулю, сделать последнее усилие ради счастья всех. Если нет, то сделаю так, как задумала, и да поможет мне дьявол, или пусть утонет со мной!

По приказу Ана тихо подошла к широкой галерее арок, которая вела в огромный особняк, и визуально удлиняла каждую комнату в проветренной, деревенской и безыскусной пристройке. Она увидела Ренато с бутылкой коньяка в руке, дававшего последние указания покорному и услужливому Баутисте. Поняв положение, вечно напуганная Ана вернулась в спальню хозяйки и поведала свои наблюдения:

- Сеньор Ренато один. Он допил последний глоточек и приказал Баутисте приготовить ванную, одежду, коня, чтобы немедленно уехать.

- Я должна остановить его. Пока он здесь. Помоги привести себя в порядок. Дай те французские духи, которые я купила в Сен-Пьере, кружевную накидку и немного губной помады. Когда закончишь, иди на кухню и принеси шампанское и ананасовый сок. Я приглашу его выпить со мной бокал и ему же хуже, если заставит меня пойти до конца.

Кошачьими шагами, зная свою чувственную силу, Айме решительно подошла к просторной галерее и жизнерадостно поприветствовала Ренато:

- Добрый вечер, Ренато, или добрый день. Даже не знаю, как сказать; в такие часы это трудно. Еще не рассвело, но уже начинает.

- Сейчас ты должна спать.

- Я спала и чувствовала себя такой одинокой в комнате, обустроенной для двоих. В такой спальне ужасно чувствовать себя брошенной. Там пахнет медовым месяцем, который, к сожалению, мы не прожили. Иногда я спрашиваю себя, не сон ли мой брак с тобой, и если его дни были кошмаром, то наконец я проснулась.

Ренато взглянул на Айме. Несмотря на выпитое, ему не удалось притупить разум и чувства. Наоборот, появилась болезненно острая чувствительность, тонкая проницательность, пытаясь найти истинный смысл неожиданного поведения. От него не скрылось, как она тщательно привела себя в порядок, оделась, надушилась чувственными духами. С бледными щеками, кругами под глазами она внезапно показалась ему более красивой, поразительно похожей на Монику, и он вздрогнул, проклиная в душе самого себя.

- Мой дорогой Ренато, ты задумывался, какая нелепость пришла в нашу жизнь? Слышала, ты не останешься в Кампо Реаль.

- Нет. Я возвращаюсь в Сен-Пьер. Полагаю, тебе все равно, так что не станешь осуждать меня.

- Нет, я не осуждаю. Какое счастье родиться мужчиной! Вы имеете все преимущества: ухаживать за женщинами, выбирать, просить руки и сердца или совершать любые глупости.

- Самое хрупкое – это мечта, Айме. Если наша жизнь превратилась в осколки, то не только по моей вине.

- По крайней мере, ты признаешь свою часть вины.

- Я признаю всю, если хочешь, и хватит об этом.

- Конечно. Достаточно поступать, что хочется. Самое удобное поведение!

- Хорошо, Айме. Вижу, ты хочешь меня послушать. Не моя вина, что я ранил и опечалил тебя. Ты пришла, когда я не способен лгать.

- Тогда меня это очень радует. Я тоже признаюсь в горьких истинах, Ренато Д'Отремон, во-первых, я не расположена страдать от твоего публичного презрения, пренебрежения в глазах мира, дерзкого ухаживания за другой женщиной, что еще более постыдно и оскорбительно, ведь в ней течет моя кровь.

- К великому нашему несчастью, Айме. Именно твой поступок с родственницей отдалил меня от тебя. Почему перед вступлением в брак ты притворялась со мной? Почему представилась, как влюбленная, чистая и робкая девочка? Почему прятала за ангельскими улыбками помыслы и желания? Не обманывает тот, кто любит. Ты никогда не любила меня!

- С чего ты взял? Как осмеливаешься такое говорить?