Ренато схватил донью Софию, отвел к священнику, который поддержал ее. С ужасом на бледном лице он снова посмотрел вниз. Обломанные ветки, свалившиеся кусты, камни, которые скатились за падающими двумя телами, а в страшной глубине, напротив недоступного выступа, – кровавая неподвижная масса.
- Баутиста, Баутиста! – отчаянно позвала София. – Найди веревки, лестницы. Позови людей. Нужно спуститься туда. Возможно, она еще жива…
- Нет, мама, она не смогла выжить. Никто бы не выжил!
- В любом случае нужно спуститься. Она Д'Отремон. Ее тело не может там оставаться. Ее труп не может гнить там, как животное, в глубине скал. Она должна была родить тебе сына, Ренато, родить сына. У нее есть право на христианское погребение! Нужно вызволить ее тело!
- Ты права, мама. Я сам спущусь.
Долгие часы он вытаскивал тело. С высоты ущелья выглянуло солнце, погружаясь в море, словно медный диск раскаленных углей. На носилках из ветвей несли остывшее останки роскошной красоты. В последнем милосердии руки Софии протянули траурную вуаль над искаженным и застывшим лицом. На вершинах было тихо, темный и потрясенный людской поток спускался тесно и бесшумно к мраморному дворцу. Негритянская толчея медленно продвигалась, заполняя сады, окружая роскошные веранды. Только одна испуганная женщина не шла позади всех, снова и снова заглядывая в пропасть, затем сменила направление и оказалась возле дверей развалившейся хижины, где за ветхой дверью неподвижно поджидала ее другая женщина цвета эбонита, перед которой у нее подогнулись колени, и словно подчиняясь ритуалу, протянулись руки в бесконечной мольбе:
- Кума, Кума… Она умерла. Умерла, ты знаешь. Ты видела кровь на дороге, кровь в доме Д'Отремон. Кума, ты знаешь, у тебя есть сила, помоги. Спаси меня!
Янина смотрела в черное, как тень, лицо Кумы, глаза которой горели в сиянии видения или безумия, толстые губы выставили на обозрение белоснежные зубы – единственный свет среди мрака, и голос прошелестел:
- Дурные предзнаменования для дома Д'Отремон.
- Дурные, – покорно отозвалась объятая ужасом Янина. – Твое предсказание свершилось. Разве ты не знаешь? Не понимаешь, что я говорю? Она мертва! Ты сказала, что кто-то умрет, прольется кровь.
- Кровь на скалах ущелья, как хозяин дон Франсиско. Но он не свалился туда, он остался на краю утеса. Мои глаза видели. Они столько повидали. Я слышала, как хозяин проклинал, бранился, а затем умолял, словно ребенок. Он умирал медленно, как дерево, сломленное циклоном. Но это другое. Есть кровь на камнях ущелья… Началось то, что я видела в дрожащем дыму. Но это только начало. Будет больше. Больше… Я видела отчетливо. Видела Кампо Реаль в руинах, будто разверзлась земля, а гора изрыгала огонь, бурлило море.
Она бежала, насмехалась, и встретила смерть. Она отмечена роком, черным роком семьи Д'Отремон. Поэтому поскользнулись ноги коня, и она скатилась в пропасть, в бездну, которая раскроется однажды, чтобы поглотить всех. Словно расколотая молнией раскроется гора, и выйдет из сердца земли черное смертоносное облако.
- Хватит уже! Приди в себя, ты бредишь. Открой глаза, Кума, посмотри! Кума, ты обезумела!
Отчаянно Янина подошла к темной пророчице и дрожащими от волнения руками грубо тряхнула ее, впиваясь ногтями в черную кожу; наконец, странная женщина вздрогнула, словно очнулась, ужасное видение исчезло. Снова старая знахарка, искусный знаток горных трав, рабыня Д'Отремон, пришла в замешательство:
- Янина, чего ты хочешь? Теперь она мертва. Погасло солнце, в тени которого ты находилась.
- Но хозяин Ренато не хочет больше меня видеть! Он презирает, ненавидит, и все из-за тебя и настойки, которую ты дала, пузырька, который разбился у его ног. Но у тебя есть сила, Кума, ты видела будущее. Потому я пришла, так как верю тебе. Помоги мне, Кума, дай талисман, молитву! Я должна вернуться.
- Не возвращайся. Забудь о нем, не приближайся, или разделишь свою негритянскую судьбу. Говоришь, ты моя подруга, веришь мне. Если так, то последуй совету: немедленно уезжай из Кампо Реаль и забудь о хозяине. Забудь о нем!
- Легче забыть о себе! Я предпочла бы высушить кровь в венах, содрать кожу, чтобы глаза не видели дневного света. Ты можешь сделать так, чтобы он полюбил меня. Ты сказала: погасло затмевающее меня солнце. Она нашла смерть.
- Да, нашла смерть, потому что играла, как ты, с судьбой. Она нашла смерть, потому что кто-то подтолкнул лошадь. В последний раз говорю, отойди от Ренато Д'Отремона, его имя проклято.