Художники Парижской школы из Беларуси. Эссе, биографии, путеводитель

Ни в переписке Фора и Сутина, ни в их воспоминаниях не удалось найти ключ к разгадке причин написания Сутиным в 1930 г. гневного письма, в котором он обвинял Фора в унизительном положении, в котором ему пришлось оказаться. В ответном письме Фор, оправдываясь, пишет, что «они оба стали жертвами обстоятельств и общего неблагоразумия». Но в 1955 г. в книге о Сутине Э. Шиттия высказано предположение, в соответствии с которым в основе раздора была любовная драма, разыгравшаяся между Сутиным и дочерью Фора Мари-Зелин. Это предположение нашло подтверждение в воспоминаниях Кикоина, впервые опубликованных в каталоге выставки работ Сутина, состоявшейся в 1989 г. в Шартре: «Сутин был крайне застенчив, в такой степени, что трудно представить. Однажды зимним вечером я, моя жена и Сутин собрались возле печки, огонь в которой уже почти погас. Это было как раз в то героическое время, когда если мы что-либо и ели, то только раз в день. В тот вечер Сутин был немного печален, но как никогда разговорчив, рассказывая о своей любовной драме. Некоторое время он часто бывал в известной семье, при этом все его мечты были устремлены на дочь… Он понял, что серьезно в нее влюбился и хочет связать с ней свою жизнь. Однако не решался поведать ей об огне, который горел в его душе. Время шло, при встречах он не осмеливался затрагивать эту тему, и девушка относилась к нему как к хорошему знакомому. Все же однажды Сутин решился поговорить с матерью девушки и посвятил ее в свои чувства. Та пообещала хранить тайну. Позже он доверился и отцу. Начали строиться планы, подыскиваться квартира, покупаться мебель, а девушка по-прежнему ничего не знала. Наконец, воодушевленный родителями, он собрался с духом и решил поговорить с молодой особой. Та его любезно выслушала и рассмеялась, сказав, что это надобно было сказать намного раньше, потому что несколько дней назад она согласилась стать женой кузена-летчика. Позже стало известно, что ее счастье было недолгим – муж погиб в авиакатастрофе. Вот такую историю своей любви поведал в отчаянии Сутин».

Сутин не мог простить Фору его молчания, тем более что он не был против намерения художника стать его зятем. Так сдержанность и стеснительность обоих стали причиной личной драмы Сутина и навсегда испортили отношения между ними. Мари-Зелин прожила долгую жизнь, но никто не догадался расспросить ее обо всем случившемся. Загадкой осталось и происхождение картины, которую Эли Фор хранил до самой смерти. На ней изображена полулежащая женщина. Чей это портрет, установить не удалось. Кто-то, похоже, в отчаянии замазал лицо дамы краской.

Послевоенный рынок искусства процветал. Зборовский продолжал продавать картины Модильяни и Сутина и смог значительно поправить свои финансовые дела. Он даже нанял для Сутина шофера, в обязанности которого входил и сбор за художником кусков полотен, которые Сутин нещадно рвал на части, если ему не нравился результат. Зборовский относил их реставратору. Сутин очень часто выкупал свои картины или старался переделать более ранние произведения, если считал их неудачными.

Стало появляться все больше людей, чей интерес к живописи объяснялся не только любовью к искусству. Среди них самой заметной становилась чета Мадлен и Марселин Кастэны. Воспоминание о начале их знакомства с Сутиным было не из приятных. Его им представил художник Брюн, оказавшись в одной компании с ними в «Ротонде». Кастэны более чем спокойно отнеслись к перспективам этого знакомства, но все же решили посетить мастерскую Сутина в конце того же дня. Они пришли намного позже условленного времени и застали потерявшего всякое терпение художника уже на улице. Вместо хотя бы беглого осмотра работ Марселин протянул 100 франков якобы в качестве аванса в счет будущих приобретений. Сутин взял банкноту и швырнул ее на землю, чем привел в изумление Кастэнов, которые хотели облагодетельствовать бедного художника. Затем они осознали, что его самолюбие задели не их опоздание или нежелание посмотреть работы, а предложенные деньги, которые Сутин воспринял как подаяние. Позже они увидели на выставке в галерее Зборовского натюрморт Сутина с тушкой петуха и помидорами. Случилось это, уже когда благодаря Барнсу Сутин становился дорогим художником. Они хотели немедленно купить работу, но оказалось, что она принадлежит художнику Франсису Корко. Под большим давлением четы Зборовскому удалось уговорить владельца приглянувшейся картины расстаться с ней в обмен на пейзаж Дерена. Уже в преклонном возрасте Мадлен Кастэн, вспоминая тот случай, стукнула инвалидной тростью о пол и, добавив, как всегда в таких случаях, металла в голосе, сказала: «У меня тогда из головы не выходила мысль: купить!»

Мадлен Кастэн