Хвостатым здесь не место!

— Ты хоть представляешь, насколько это сложно? — вконец сникла я. Да уж, лучше бы вообще тему прописки не поднимала. — И вообще, знаешь, дом… Я тут подумала. Может, ну его? Продадим участок…

— Да ты что! Струсила, да? Так и скажи. Вечно ты всего боишься! Если б не я, нам бы вообще жить было негде, а ты так и сидела бы в своем Мухосранске! — разозлился вдруг он.

— Если бы не ты?! Говоришь так, будто эту квартиру сам заработал! — не осталась я в долгу. — А толку? Жену и дочь прописать — так нет! Случись что — твоя мать нас пинком под зад с Алей выставит!

— А при чём здесь моя мать?

— При том, что я знаю — это её квартира! — я затаила дыхание, ожидая реакции на свои слова.

— Она снова звонила? Чего она тебе наговорила? — вспыхнул он. — Я же тебе говорил трубку класть, если её услышишь! Надо было домашний телефон отключить…

— Это правда, Вань? Квартира на неё записана?

— Конечно, нет, не выдумывай! Со своей матерью сначала разберись. Не переводи разговор! Мы обсуждали, как денег потребовать…

В итоге мы разругались, и я в расстроенных чувствах ушла гулять с дочкой.

«Ну вот, квартира не на свекрови, — уговаривала я себя, — значит, бояться нечего».

Я продолжала злиться на Ваню за то, что он хотел разворошить моё прошлое и заставить выяснять отношения с родственниками.

Я отправилась с коляской в единственный поблизости парк. Проходя мимо дома, квартира на первом этаже которого мне снилась, невольно вздрогнула. На окнах альбомными листами была выложена надпись «продаётся» и номер телефона.

Вздрогнув от «дежа вю», прошла дальше, немного покружив по парку, выбрала свободную скамейку и села. Как всё-таки всё странно…

— Вы не против? — я вздрогнула от явно обращённого ко мне вопроса. Подняла голову и увидела того, кого точно не хотела бы видеть.

— Вы?! — я даже с места вскочила, совершенно забыв, что вне моего сна я с этим человеком была не знакома.

— Значит, узнала, — хмыкнул Юрий Финик, наматывая на палец кончик своей бороды. — Ох, постойте… А вы думали, что ничего не было?

Он рассмеялся в своей манере — запрокидывая голову.

— Тише, ребёнка мне разбудите! — шикнула на него. — Значит, всё было на самом деле. Вы в меня стреляли!

Мой обвинительный тон на него нисколько не подействовал.

— Мы оба живы, так что к чему выяснять подробности? Мой братец весьма не вовремя вмешался, пришлось заставить его самого завершить то, что я начал. Я всегда добиваюсь своего, — самодовольно улыбнулся чёрт.

— И как, можно вас поздравить? Вы спасли свою сестру?

Его улыбка сразу же увяла.

— Как оказалось, братец был прав — прошлое не изменить. Так что мой вам совет — даже не пытайтесь.

— Но… — внутри всё похолодело от его слов. — Но Ваня… Он жив!

— Ненадолго, — поиграл бровями мужчина.

— А как же вы? Вы погибли, стреляя в меня. Мы с вами теперь тоже обречены?

— Фу, какая же вы… — он притворно закатил глаза. — Не говорите ерунды, если бы моей жизни что-то угрожало, я бы придумал другой план.

— Неужели совсем ничего нельзя сделать? Я имею в виду, спасти Ваню… — я закусила губу, с надеждой смотря на чёрта.

— А вы странная, — хмыкнул тот.

— Почему? — снова нахлынуло «дежа вю».

— Редко встретишь адекватного человека. Должно быть, кто-то вас сильно любил.

Он ушёл, не прощаясь, больше ничего не сказав. Оставив меня в растрёпанных чувствах с ожиданием надвигающейся беды. И разве это не Ванина любовь помогала мне уживаться с «нечистью»? Или, кроме мужа, был ещё кто-то?

Ответ пришел сразу. В моей жизни был всего один человек, который искренне обо мне заботился и которого уже давно нет со мной рядом — моя бабушка. Нужно всё-таки написать или позвонить матери. Теперь я точно знала, что она всё ещё хранит старые вещи и фото. До боли в сердце захотелось забрать их и с ностальгией вспомнить дни моего детства, запечатлённые на старых карточках.

* * *

В этот же день я позвонила людям, которые продали нам участок, и — о чудо! — мне удалось договориться, чтобы они выкупили его обратно за ту же сумму. У меня ещё оставалось нотариальное согласие мужа на совершение любых сделок с недвижимостью. Я чувствовала себя предательницей, но ругаться снова не хотелось. А сдав документы на регистрацию, я позвонила по номеру на окне в квартире у парка.

— Да-да. Владелец — мой дедушка, он скоро приезжает, если будете брать — сделаю скидку! — отрапортовал знакомый женский голос.

Следующим пунктом плана было посетить управляющую компанию. Девушка в бухгалтерии долго не хотела выдавать мне лицевой счёт, мотивируя это тем, что я к квартире отношения не имею, но потом Алечка у меня на руках расплакалась, и, чтобы поскорее от меня избавиться, она согласилась посмотреть, кто зарегистрирован в квартире.

— Прописан один человек — Балашова Инна Эдуардовна, она же собственник.

Новости нерадужные, зато понятно, почему Ваня начинал нервничать и злиться каждый раз, когда я поднимала тему прописки дочери. Должно быть, он уже разговаривал с матерью на эту тему и получил от неё отказ. Неудивительно, ведь в прошлый раз она поверила в то, что Аля её внучка, только после теста ДНК.