Кьяра

В жизни не видела такого унылого острова – камни и песок. Даже костер было не развести, не из чего. Вокруг острова торчали в воде огромные камни, будто стражи. Мы завернулись в одеяла и старались уснуть. Звезды казались холодными и далекими, не то что на острове опустошенных.

– По-моему, это уже один из семи островов, – сказала вдруг Мия, и голос ее был… не знаю, каким-то особенным, будто тут ее родина.

– Да? – живо откликнулся Кир. – А какой?

– Не знаю, может быть, Эйса или Ласса. Хотя странно, что он пустой. Все семь островов вроде бы заселены.

– А он на каком?

Мия помолчала. Потом сказала:

– На Патанге.

– Не хочешь завернуть туда?

– Нет.

– Почему?

– Не хочу, и все.

И больше они не проронили ни слова.

Я не могла уснуть. Замерзла, и как-то тревожно было. Я крутилась всю ночь, а перед рассветом встала и, завернувшись в одеяло, пошла бродить по острову.

Он был пустынен и молчалив, но раньше тут кто-то жил, и, наверное, не так давно. Я нашла сети, которые когда-то развесили сушиться, но так и не сняли, и они истрепались на ветру. Я увидела тропинки, которые почти заросли бледной травой, но все-таки не так давно по ним ходили люди. Я увидела груду камней, как будто кто-то специально стащил их в одно место.

Я прошла немного в глубь острова по самой протоптанной тропке и там увидела дом. Хотя дом – это слишком серьезное слово для такой маленькой и хлипкой хижины. Даже дверь была вырвана с корнем, валялась рядом, ставни сорвало ветром. Я осторожно приблизилась. Тут никого нет, мне нечего бояться. Я заглянула в темный проем, увидела, что внутри дома пусто и довольно светло, и зашла.

У порога – две пары сапог. Одни большие, мужские, а вторые – детские. Стол, две табуретки, печка. Две узкие, грубо сколоченные кровати. Кто жил здесь, на этом печальном острове? Куда они делись? Если тут жил ребенок, то с чем он играл? Ни одной игрушки в доме не было.

Зато я увидела стеллаж от потолка до пола, весь уставленный книгами. Корешки у них были одинаковыми: одного цвета, высоты и ширины. Я вытащила одну, но не смогла разобрать слова. Поняла только, что это самодельные книги, кто-то писал в них от руки. На отдельной полке стояла книга, непохожая на остальные, а рядом лежали длинные бусы на засаленной веревке. Я взяла книгу в руки. Она была очень приятной на ощупь. Я перелистала страницы. Как странно: книга не казалась старой, наоборот, она была крепкой, какой-то даже упругой и звонкой, а все страницы выцвели до белизны. На них еще угадывались буквы и картинки, но те и другие были такими бледными, что я не могла их прочитать.

Я уже хотела поставить книгу на место, но тут мелькнула какая-то яркая страница, и я вернулась к ней. На странице был нарисован туатлин. Весь, целиком, и хоть я всегда видела только его голову и спину, я узнала его без труда. Значит, вот он какой, мой морской владыка. Кто-то очень хорошо знал его, раз сумел так правдоподобно нарисовать. Я закрыла книгу, прижала к себе и вышла из дома.

Сама не понимаю, зачем я взяла ее с собой. Мне хотелось рассмотреть туатлина подробнее, изучить. Но еще мне будто бы хотелось унести с собой кусочек этого одинокого острова, согреть и приютить хотя бы книгу. Мне нравилось гладить ее обложку, листать выцветшие страницы. В ней была какая-то загадка, притягательная тайна. Было как-то неправильно оставлять ее здесь, посреди камней и воды.

Я спрятала книгу в домотканую сумку, которую Эрли дала мне в дорогу, села на корягу, выброшенную морем, и смотрела на светлеющий горизонт. Вокруг меня были только серые краски, и весь этот остров был прошит унынием и одиночеством.

Проснувшись, Мия сказала, что до Северных холмов рукой подать. Мы плыли мимо больших островов, и она не сводила с них глаз, будто искала что-то. Около полудня Мия объявила:

– Северные холмы.

Туатлин остановился далеко от берега и не хотел подходить ближе.

– Ладно, я доплыву, – буркнул Кир сердито.

– Как мы встретимся?

– Да никак, – пожал он плечами. – Делай свои дела, спасай подругу. Мы с Арсом оттуда сразу в Школу вернемся.

Мия устало покачала головой. Кир прыгнул в воду.

– Он даже еды с собой не взял, – сказала я.

– Она все равно бы намокла, – ответила Мия. – Ничего страшного. Холмы его накормят.

– А я думала, это совсем гиблое место.

– Да нет, для него вряд ли. Оно даже красивое по-своему. Просто он не найдет там то, что ищет. Поплыли, Кьяра. Хорошо бы нам до вечера быть на месте.

Я не сразу поняла, почему захотела идти с Мией в Кошачью Лапку. И только когда она начала подробно рассказывать про Маргу, про то, какая она, и как танцует, и как спасла ее на Круговой дороге, и какое важное дело они делали с Бородачом, я поняла, что Марга для Мии, наверное, как я для Рии.

Рия тоже бросилась бы меня спасать.

– Думаешь, она еще жива? Вдруг ее уже казнили?

Мия покачала головой.

– Нет, я знаю, что она еще жива и что она там. Должна быть жива!