Киборг-национализм, или Украинский национализм в эпоху постнационализма

Все эти годы после распада СССР ведущие украинские писатели – Оксана Забужко, Юрий Андрухович и др., которые одновременно с украинской партийной номенклатурой быстро трансформировались из коммунистов в националистов, представляли в своих произведениях образ особого типа субъективности, сформировавшейся в восточных регионах Украины. Они называли людей своей же страны в терминах речи-ненависти «донецкими», «ватниками», неизлечимо, по их мнению, инфицированными «рабским» духом Российской империи и тоталитарного «совка» («империи зла», «Мордора»), с их особым, свойственным только этому типу субъективности низким, вульгарным наслаждением криминального, фактически неантропологического типа (наслаждение бандитизмом, алкоголизмом, грубым русским языком – как уже было сказано, «языком попсы и блатняка», занимающим, по сведениям Андруховича, 34-е место в мире по благозвучности, после языка суахили[556]), которому противопоставляется образ высокого, благородного типа субъективности, связанного с украинской культурой и языком («нежной соловьиной мовой» (Андрухович)[557]) и наслаждением интеллектуального характера. Развивая в новых постмодернистских условиях логику Донцова, постсоветские украинские органические интеллектуалы утверждают, что этот тип нордического, аристократического, «шляхетного» наслаждения в принципе не мог состояться в имперской России, где никогда не было ни настоящего дворянства (которое существовало в Украине в форме польской шляхты), ни интеллигенции (не позволял «рабский дух»), ни «великой» литературы (Пушкин и др. – плагиат),[558] в отличие от самого Донцова, который считал, что в России господская/дворянская культура всё-таки существовала, но закончилась, когда «в царской России появились анархисты и гуманисты типа графа Л.Толстого или писатели народники».[559]

После Евромайдана и начала АТО восточноукраинские субъекты маркируются украинскими органическими интеллектуалами как «ватники» (писательница Ирэна Карпа даже начала выпускать специальные «анти-ватнические» агитационные мультфильмы, высмеивающие «плебейскую» часть населения своей страны[560]), «колорады», зомбированные идеологией «русского мира» и организовавшие псевдо-революцию (анти-майдан) – или «революцию ПТУшников»), не имеющую ничего общего с героическим украинским Майданом – «Революцией достоинства», утверждающей Господское капиталистическое означающее.

Поэтому уничтожать этих неантропологических субъектов, «давить» «колорадов» и т.п. – означает осуществлять не убийство, а просто процедуры гигиенического очищения.

В начале 2000-х в украинской литературе была предпринята попытка представить маргинализированное и люмпенизированное население восточной Украины в качестве номадических субъектов, обладающих мощным эмансипаторным и креативным потенциалом. Этот проект попытался реализовать родившийся на луганщине украинский поэт и писатель Сергей Жадан, который в романах Депеш мод (2004), Anarchy in the Ukr (2005), Гимн демократической молодежи (2006), Ворошиловград (2010) изобразил восточноукраинское население как субъектов желания делёзовского типа, т.е. как машины желания, которые характеризуются 1) отсутствием референции к инстанции значимого другого (фигуре т.н. большого Другого) («Моя б воля, – формулирует в те годы эту позицию Жадан, – я построил бы какую-нибудь идеальную Китайскую народную республику, да, чтобы Китай, но без пидараса Мао»[561]) и 2) функционированием в режиме аффектированной телесности, не позволяющей состояться структурам седиментированной субъективности (т.н. телу без органов) (герои романов Жадана практически не выходят из состояния алкогольного и наркотического опьянения, т.е. состояния аффектированной чувственности, в котором они выступают субъектами аффекта политического). Парадокс в том, что, с одной стороны, можно прочитать эту аффективную активность в терминах деградации политики, т.е. деполитизации, с другой стороны, в делёзовских терминах – как форму сверхполитизации номадической субъективности: ведь сам шизоидный ритм жизни описанного Жаданом восточного населения Украины является настолько антифашистским и протестным, что несет непрерывную угрозу репрессивным властным режимам украинского постсоветского капиталистического общества.