Кидонианка

В таких условиях поневоле расслабляешься и начинаешь чувствовать себя хозяином космоса. Поэтому Тошико много лет кряду нарушала регламент и позволяла части команды отсыпаться на станции. Как ни странно, начальство этого так и не заметило.

Бот замедлился относительно ровно, хотя в космосе, да еще и на околосветовых скоростях, определить это самое «ровно» сложновато. Приборы сообщили, что машину слегка люфтит, но в положении звезд ничего подобного разглядеть не удалось. Хоть двигатели работали стабильно — меньше риска застрять посреди пустого космоса. С Тошико похожее уже случалось: ждать помощи трое суток в окружении пустоты, с чипсами и пивом вместо еды — то еще удовольствие.

Пока Алекс проверял состояние скафандров, Вера занялась сварочными аппаратами и пневморезаками. Никогда не знаешь, что увидишь по прилету, а работу хочется сделать быстрее, без беготни за новыми инструментами и обратно.

Тошико еще раз перечитала отчет: маяк работает исправно, но есть большие потери мощности в основной цепи и задержки в передаче информации. Некоторые сообщения не доходят вообще. Не то, чтобы на окраине республики кто-то активно чатился, но рисковать стабильностью всей Сети в Управлении не захотели.

Обыватели зовут единицы ИнтерСети буями или навибуями, от слова «навигация». Но инженеры обычно используют официальный термин: маяк гиперсвязи. Так даже звучит солиднее.

— Бывала раньше на Муфриде? — спросил Алекс, разделавшись со скафандрами.

— Нет, — ответила Вера и продолжила ковырять ящики с инструментами. — А что в нем такого особенного?

— Да в принципе ничего, но там вроде красиво.

— Правда? А по фото звезда как звезда.

— Это издалека. А если подлететь хотя бы на три единицы51, то солнце будет на полнеба — можно поджарить картошку, если высунуть сковороду в окно.

Алекс продемонстрировал слова жестом, чтоб все обязательно поняли, о чем он говорит.

— Не представляю, зачем кому-то так делать, — не оценила шутку Вера. — Это просто звезда, расслабься.

— Как скажешь. Никакой в тебе романтики.

Вера в ответ только фыркнула. Всегда находились умники, которые пытались втюхать ей дешевую звездную романтику. Мол, смотри, какой красивый газовый шарик. А когда проводишь в космосе каждый день год за годом, видишь тысячи разных звезд и планет, то перестаешь воспринимать их диковинными и интересными. Очередной астрономический объект, ничего особенного.

Да и выход наружу, который обыватели воспринимают как нечто экзотически захватывающее, для рядового инженера через месяц работы становится настолько рутинным, что исчезает четкое разделение того, по какую сторону переборки находишься.

— Вижу маяк, — сообщила Тошико, когда на сканерах появился объект. Машина подсветила его положение на обзорном окне и нарисовала самый простой курс. — Одевайтесь, давайте побыстрее разберемся.

— Ладно, — с ленью в голосе ответил Алекс и стал запаковываться в КИЖ.

Оба инженера уверенными, отточенными до автоматизма движениями подошли к бесформенным лужам материи, висящим на стене, продели руки в пазы по краям, и ткань сама обернулась вокруг тел, накрыв собой рабочие комбинезоны.

В отличие от доспеха, КИЖ гораздо легче, не пропускает радиацию даже в непосредственной близости от звезды и отлично справляется с космическими отклонениями температуры: +200 или –200, ему без разницы. Встроенные кислородные генераторы позволяют жить в скафандре месяцами. Только кушать нечего.

Но есть и минус, очень существенный — КИЖ легко порезать. Не изобрели пока люди материала, применимого везде и всегда. Сами КИЖи куда дороже в изготовлении, чем доспехи, да и приспособлены для защиты от космоса: контакта с кислотой или попадания осколка они не выдержат, в то время как доспехи справляются с ними на отлично.

Когда ткань закончила обволакивать ребят, сзади выплыли баки с химикатами для генераторов, а сверху — стеклянное забрало, служащее подобием шлема. Тошико с самой академии не могла понять, из какого материала изготовлены эти штуки — прочный, аморфный и контролируется крохотными электродами, которые подают напряжение на ткань и заставляют менять форму. Даже для прожженного инженера выглядит, как магия.

Иногда, во время очередного выхода в космос рядом с источником смертельной радиации, Тошико приходила в голову забавная ассоциация: тонкий слой вещества, способный предохранить от немыслимо страшных воздействий, очень напоминает крохотный листочек, покрывающий причиндалы у древних скульптур. При достаточном уровне невезения, листочек легко потерять и тогда тебя ничто не спасет.

Корабль остановился прямо возле маяка. Не хватило пары метров, чтобы ударить его носом и окончательно вывести из строя. Тошико махнула ребятам и открыла шлюз. Огромный плюс инженерных ботов в том, что им нужна большая скорость, маневренность и много энергии для работы разного оборудования. Поэтому у них всегда более мощный реактор, чем у других кораблей такого же размера. Он позволяет установить еще и атмосферный щит, который обычно не по карману маленьким машинам.