Киев 1917—1920. Том 1. Прощание с империей

За принятие инструкции агитировал и Винниченко. Но после четырех дней дебатов, 9 (22) августа, Центральная Рада приняла резолюцию, в которой заявила, что инструкция «1) продиктована недовір’ям до змагань всієї демократії України; 2) перейнята імперіалістичними думками російської буржуазії щодо України; <…> і 8) цілком не одповідає потребам і бажанням не тільки українського народу, але й національних меншостей, які живуть на Україні». Заканчивалась резолюция призывом «звернутися до усіх націй України, вказавши на всі хиби тимчасової інструкції, і закликати трудящі маси людності всієї України до організованої боротьби за свої інтереси і за об’єднання коло Української Центральної ради»{438}. Демарш был абсолютно недвусмысленным. Киев не признал Петроград в качестве власти над собой.

Новая дума

Первое заседание Киевской городской думы нового состава состоялось 8 (21) августа. Оно должно было открыться в 8 часов вечера, но началось на час позже, поскольку между социалистическим и украинским блоками не было достигнуто соглашение о распределении мест в президиуме думы и в составе управы; это вызвало «недоуменные вопросы и удивленные возгласы».

Гласные расположились в зале соответственно традиционному представлению о «левых» и «правых». Левую половину зала заняли прошедшие по спискам № 1 (социалисты), № 2 (еврейский социалистический блок), № 10 (большевики), № 12 (украинские социалисты). Правую – № 3 (внепартийный блок русских избирателей) и № 4 (партия народной свободы); рядом с ними – № 5 (поляки) и № 8 (евреи). В начале десятого раздался председательский звонок, и городской голова Федор Бурчак открыл заседание:

На основании статьи 58 нового городского положения, гласные при вступлении их в думу должны дать торжественное обещание. Благоволите, г[оспода], повторить за мной:

«Мы, нижеподписавшиеся, избранные в гласные киевской городской думы, даем настоящее торжественное обещание добросовестно исполнять все возложенные на нас обязанности в этом звании».

Гласные встали и повторили слова обещания вслед за Бурчаком… кроме большевиков, которые в это время вышли из зала.

Затем лист с текстом обещания был пущен по рядам, дабы все гласные подписали его. Большевики вознамерились было саботировать и эту часть протокола. Только когда им разъяснили, что отказ от подписи равносилен отказу от звания гласного, они подписали обещание{439}.

Первым вопросом повестки дня были выборы председателя думы. Основными претендентами были Викентий Дрелинг (от социалистов) и Дмитрий Антонович (от украинцев). Раскол между партиями проявился сразу же. За Дрелинга было подано 33 голоса, за Антоновича – 25; кадеты подали 8 пустых записок, а блок русских избирателей, еврейская, польская группы и большевики не голосовали вообще. Сделали перерыв. Соглашения достигнуть так и не удалось{440}. В конце концов Антонович снял свою кандидатуру, на баллотировку был поставлен один Дрелинг, который и был избран 57 голосами против 8.

Новоизбранный председатель обратился к думе с приветственной речью, после чего начались декларативные выступления. Первым выступил Незлобин, затем Григорович-Барский. Большую речь произнес представитель большевиков Георгий Пятаков; «выступление это ознаменовалось рядом инцидентов, в особенности при чтении тех частей декларации, в которых были допущены некорректные выражения по адресу верховного главнокомандующего ген. Корнилова и министра-председателя Керенского», – отметил репортер. Заседание закончилось около двух часов ночи{441}.

Яков Ядов в очередной раз не остался в стороне от событий. «Досталось» от него ключевым деятелям думы, вне зависимости от политической ориентации таковых: