Килл крик

Адьюдел оперся на серебряную львиную голову, вновь привставая на цыпочки, – движение артиста, рвущегося продолжать шоу.

– Вот как, полагаю я, все было. Дом стал вместилищем сверхъестественной сущности, поскольку люди верили, что в нем обитают привидения. Не могу с уверенностью сказать, что это за сущность. Бесприютный дух, укоренившийся в доме, навряд ли. Возможно, концентрация психической энергии. Что бы это ни было, оно обитает там сейчас и обитало там более сотни лет. Но временами оно слабеет. Когда люди начинают его забывать, когда словосочетание «Кровавый ручей» выпадает из общественного сознания, сущность в доме теряет силу. Думаю, это и имела в виду Рейчел, когда я спросил ее, зачем нам заниматься выдумками. «Для силы», – ответила она. – Он посмотрел на Себастьяна и повторил: – Для силы.

Сэму показалось, что старик согласно кивнул, словно понимал нечто, недоступное остальной компании.

– Тогда о доме помнили только местные, – продолжал Адьюдел. – Рейчел нужно было как-то напомнить людям, что дома следует бояться. Я послужил этой цели. Моя книга дала дому силу.

– Но ваша книга перестала продаваться, – сказала Мор. Она не пыталась оскорбить Адьюдела. Она лишь констатировала факт.

Адьюдел кивнул, его кривая усмешка померкла.

– Да, в конце концов перестала. Люди потеряли-таки интерес. Полагаю, мы, писатели, все этого страшимся – что читателям наскучат истории, которые мы призваны рассказывать. Книжные магазины перестали заказывать «Фантомы». Издательство перестало их допечатывать. Остались лишь книги из прошлых тиражей. И Кровавый ручей снова сделался забытой легендой. Его имя шепотом передавали друг другу любопытные студенты, и только. Обитающая в доме сущность, которую с таким странным рвением оберегали Рейчел и Ребекка, снова впала в спячку. Застыла в оцепенении. В ожидании.

– Пока не явились мы, – сказал Сэм.

Глаза Адьюдела черными отполированными камешками блеснули за толстыми стеклами очков.

– Что ж… произошло это не совсем случайно. Я не был с вами до конца честен. Видите ли, мистер Уэйнрайт не сам обнаружил мою книгу. Я ему ее послал.

Глаза присутствующих устремились на юного интернет-магната – в своем костюме с иголочки и рубашке с расстегнутым воротом, он даже в тисках стресса выглядел элегантно.

Едва приоткрыв рот, Уэйнрайт выронил одно-единственное слово:

– Вы?

Парапсихолог гордо кивнул:

– Ваш экземпляр, в мягкой обложке. Вы ни разу не задумывались, откуда он?

– Люди мне постоянно что-то шлют. Книги. Кино. Музыку. – Уэйнрайт заметался, пытаясь оправдать себя.

– Так вот как вы выбрали этот дом? – бросила Мор. – Кто-то прислал вам книгу, и вы ни на одну гребаную секунду не задумались зачем?

Уэйнрайт растерянно покачал головой:

– Это была просто книга. Без письма. Без ничего.

Сэм повернулся к Адьюделу, чувствуя, как покрывается тонкой пленкой холодного пота.

– Зачем вы послали ему книгу?

– По той же причине, по которой вы согласились на это совершенно абсурдное интервью для «Страха в эфире», – ответил Адьюдел. В голосе его звучало непоколебимое спокойствие. – Потому что мистер Уэйнрайт – мастер возвращать утерянную популярность.

С губ Уэйнрайта сорвался мучительный стон.

– Я снова сделал дом знаменитым…

Блокноты и листы бумаги полетели со стола – их смела яростная рука Мор. В следующий миг она придвинулась к Адьюделу вплотную. Парапсихолог встретил ее взгляд, посмотрел в ее ущербный зрачок, и блаженная уверенность покинула его.

– Что нас преследует? – грозно спросила Мор. – С чем мы столкнулись?

– Я же об-бъяснил… – пробормотал Адьюдел.

– Но что это такое? Остаточная энергия? Рудимент?

– Не может это быть рудиментом, – встрял Сэм. – Оно просчитывает свои действия. Оно разумно.

Разумно. От одной мысли об этом дрожь охватывала его с головы до ног.

Мор повернулась к Дэниелу:

– Значит, что-то дьявольское? Такое возможно?

– Почему вы меня спрашиваете?

– Потому что это вы у нас эксперт по части христианства головного мозга! – рявкнула Мор.

Вмешался Адьюдел:

– Не думаю, что это дьявольское. По крайней мере, не в классическом понимании дьявола как древнего существа, как извращение Божьей любви.

– Значит, портал, какой-то проход в иной мир, – предположил Сэм.

И внезапно заметил, что все они обступили Адьюдела тесным, сужающимся полукругом. Все, кроме Себастьяна. Тот стоял, прислонившись спиной к стене, демонстративно отделившись от остальных.

«Он за все это время почти ничего не сказал, – подумал Сэм. – Почему он такой тихий?»

Адьюдел сделал шаг назад и едва не упал, зацепившись тростью за стопку старых томов в кожаных переплетах. Он хотел отстраниться от своих гостей.

– Возможно… возможно, это портал, но я не думаю, что он был там, когда Гудман только построил дом.

Мор ринулась вперед и схватила Адьюдела за плечи. Парапсихолог вскрикнул, как испуганный ребенок.

– Тогда откуда оно взялось?

– Я… я не знаю точно…

– Откуда оно взялось? – повторила Мор.

– Оно взялось из нас! Мы его создали, понимаете? Все мы. Мы создавали его с того самого дня, как убили Гудмана и Альму. Наша вера в то, что дом дурной, и вправду сделала его дурным.