Килл крик

Сабрина положила руку мужу на плечо:

– Дэниел, пожалуйста.

Дэниел взглянул в ее лицо – страдальческое, испуганное. Через пару месяцев ей должно было исполниться тридцать восемь. Еще молодая женщина. В ней до сих пор проглядывала та милая скромница, по которой Дэниел сходил с ума в старших классах. Но ее глаза постарели, их окружала паутина тонких морщинок. Сабрина выглядела усталой.

Дэниел и Сабрина познакомились совсем юными, поженились вскоре после школы, когда обоим было всего по восемнадцать. Тогда они не знали, что Сабрина уже беременна. Они этого не планировали, оба были к такому не готовы, и поначалу им пришлось тяжело. Вопрос об аборте даже не обсуждался. Их страх и тревога не могли служить оправданием убийству. И не успели они опомниться, как весенним днем на свет появилась их дочь, чудесная, невозможно восхитительная кроха. Они назвали ее Клэр в честь любимейшего музыкального произведения матери Сабрины – «Клэр де люн» Дебюсси. Дэниел надеялся, что девочка пойдет в Сабрину, и был потрясен, обнаружив в ее ангельском личике свои черты.

А потом случилось странное. Сабрина больше не беременела. Они пытались, Господь свидетель, но судьба просто распорядилась иначе. Клэр была их чудом, капризом мироздания, который не должен был повториться. Поэтому Дэниел и Сабрина вложили всю любовь в свое единственное дитя, в эту безупречную комбинацию двух их душ.

Невозможно описать словами, что чувствует человек, секунду назад бывший родителем, а теперь переставший им быть. Если бы им удалось родить больше детей, возможно, справиться с утратой было бы легче, скорбящая семья приняла бы боль на свои плечи. Но они больше не были семьей. Они снова были парой, как в старших классах, и парой им предстояло остаться до смерти. Новое поколение не унаследует их род. Никто не останется свидетелем слияния их сердец.

Это погрузило Сабрину в глубокую печаль, и неудивительно. Но Дэниел чувствовал нечто такое, чего по-настоящему не ощущал никогда раньше. Его наполняла ярость.

– Что? – резко спросил он жену.

Сабрина отпрянула, встревоженная его тоном:

– Ничего, Дэниел. Я просто…

Преподобный Чарли, догадавшись, что ситуация грозит выйти из-под контроля, откинулся на спинку дивана и объявил:

– Сабрина рассказала мне… о том, что вы кое с чем столкнулись.

И снова Дэниел бросил на жену суровый взгляд. Сабрина отвела глаза, опустила голову и принялась теребить ниточку, выбившуюся из шва на блузке.

– Дэниел, – продолжил преподобный Чарли, – что бы ни случилось, вы можете поговорить со мной. Вы это знаете.

– Ничего не случилось, – возразил Дэниел. Ему было плевать, насколько правдоподобно это прозвучало.

– Выходит, вы не слышали шумов? – спросил священник. – Вы не замечали в доме ничего странного в последние месяцы? Вам не казалось, будто в доме что-то есть?

– Нет. Ничего такого. Мы в доме совершенно одни.

– Так вы это чувствуете? Одиночество?

Ответа не последовало.

– Вы молились?

– К чему мне молиться? – холодно спросил Дэниел.

На лице преподобного явственно проступила тревога. Он не привык слышать столь мрачные слова от прежде жизнерадостного Дэниела.

– Потому что вы страдаете, – подсказал преподобный Чарли. – Потому что вы переживаете страшную потерю.

– И чем тут поможет Бог? – спросил Дэниел. Его ладони начали потеть. Он вытер их о брюки и подался вперед на своем стуле. – Он вернет ее обратно? Он склеит череп моей дочери? Срастит ее кости? Соберет кусочки ее прекрасного лица и сошьет их вместе, как чертово лоскутное одеяло?

Сабрина издала тихий, тоненький, жалкий всхлип, и этот звук привел Дэниел в бешенство. Его бледное одутловатое лицо стало румяным от прихлынувшей горячей крови.

Он повернулся к жене:

– А что такого? Я должен скорбеть, как ты? Я должен засунуть свое горе куда подальше и притворяться, будто ничего не случилось?

– Я не притворяюсь, будто ничего не случилось! – взвизгнула Сабрина.

Дэниел не обратил на это внимания. Он повернулся к пораженному священнику:

– Ну так вот, я не могу прятать свои чувства. Хватит с меня. Я зол. Я в ярости! Я много чего хочу, преподобный. Я хочу получать уважение, как другие авторы. Я хочу бестселлер. Я, черт подери, хочу издание в твердой обложке. Я жажду всего этого. Это грех, да?

Преподобный Чарли тупо кивнул.

– Я хочу нового ребенка. Я хочу жену, которая сможет дать мне другого ребенка.

Сабрина пронзительно вскрикнула:

– О господи, Дэниел! Остановись!

Но Дэниел не остановился:

– Но больше всего я хочу одного – вернуть свою дочь! ПОЧЕМУ БОГ НЕ ВЕРНЕТ МНЕ МОЮ ДОЧЬ?

Преподобный Чарли сделал вдох, пытаясь сохранять спокойствие:

– Господь забрал Клэр не для того, чтобы причинить вам боль, Дэниел. Господь милосерден. Он разделяет ваши страдания и страдания Сабрины.

– Бред собачий, – взревел Дэниел. – Откуда Господу знать о моих страданиях?

– Оттуда, что Он тоже потерял свое дитя, – пояснил преподобный Чарли. – Он принес в жертву Своего единственного сына во имя нашего спасения.

Дэниел кивнул с несколько преувеличенным энтузиазмом, его голова дернулась, будто крепилась к телу на пружинке.