Киноантропология XX/20

Кулаки и вредители – самые популярные отрицательные киноперсонажи 20-х годов. Схематичные, плакатные, не люди, асоциальные маски во плоти. Буквально кулак – это пять пальцев руки, крепко сжатые вместе для удара. Символ силы в единении и знак угрозы. Также называется тяжёлый молот для забивания свай. В Толковом словаре Даля в подбор к слову «кулак» идут «жидомор», «скряга», «торгаш». А Глеб Успенский относит кулаков как крепких культурных хозяев к «мужицкой аристократии». Обычно зажиточное большое кулацкое хозяйство невозможно было вести силами семьи, даже самой большой и работящей, приходилось использовать наёмный труд. Вот почему кулачество как основа жизнеспособной, развивающейся русской деревни, кормящей страну и Европу впридачу, стало главным объектом идеологического наступления большевиков и завистливой ненависти крестьянской бедноты. До принятия Конституции 1936 года все зажиточные крестьяне назывались кулаками и были лишены гражданских прав и собственности. На экране все кулаки были на одно лицо – русские и удмуртские, украинские и коми, белорусские и из поволжских немцев. Под маской кооператора или члена сельсовета – богатый мельник и зажиточный знахарь, вороватый лавочник, хитрый трактирщик – всех относили к кулацкому отродью. Все со стандартным набором действий – поджог, порча скота, сокрытие хлеба, интрига, покушение, убийство. Все жестоки, жадны, нечистоплотны в быту, сластолюбивы. В этой социально мотивированной, идеологически освещенной, морально оправданной войне государства с зажиточным крестьянством кинематограф сыграл свою не лучшую роль.

В 20-е годы из сельскохозяйственного лексикона пришло слово «вредитель» и прижилось надолго. Так стали называть тех, кто наносил вред социалистической системе, государству, обществу – по уголовным статьям: диверсия, саботаж, распространение слухов и антисоветских анекдотов. Особую касту составляли так называемые инженеры-вредители и реальные фигуранты «Шахтинского дела», «Процесса Промпартни» и персонажи фильмов «Подземное солнце», «Государственный чиновник». В фильме «Шагать мешают» вредительство проникло в научную среду, где известный учёный, он же член контрреволюционной организации, похищал и издавал на Западе рукопись молодого исследователя, дописав к ней антисоветское предисловие. Обворованный и идеологически скомпрометированный, талантливый, но неспособный к борьбе интеллигент готов покончить с собой. И тут на помощь приходит женщина, лаборантка, любовница вредителя, выкравшая рукопись по его требованию, а теперь во всём признавшаяся и разоблачившая его.

Сюжетная коллизия отступничества, предательства в науке была взята идеологами на вооружение. Учёный мог просто испугаться трудностей, искать более лёгкого пути и потому уехать работать за рубеж (фильм «Во имя жизни») или как человек нравственно незрелый мог стать космополитом и передать на Запад результаты важного исследования (фильм «Суд чести»). Это в 40-е годы, а в 20-е годы так поступить мог только враг, вредитель.

Согласно официальной пропаганде, вредители были вездесущи и каждый раз появлялись на самых сложных и кризисных участках жизни, служа объяснением и оправданием такого положения. На вредителей всё списывали: и аварии на предприятиях, и обвалы в шахтах, и необходимость введения продовольственных карточек, и пустые полки в магазинах. На долгие годы в массовом сознании сформировали синдром подозрения на вредительство и шпиономанию. Кино, разрабатывая подобные сюжеты, немало этому поспособствовало. Обычно такого рода антигерои имели соответствующее прошлое – владельцев предприятий, белогвардейцев, эмигрантов.

Советская Россия официально игнорировала жизнь нескольких миллионов соотечественников в эмиграции – целый мир, получивший позднее название Русского зарубежья. На самом деле тысячи советских граждан – учёные, писатели, артисты, политики, деловые люди – постоянно выезжали за рубеж и поддерживали контакты с лояльно настроенной эмиграцией. В результате тщательно и хитроумно подготовленных акций время от времени в СССР возвращался кто-нибудь из заметных фигур эмиграции. Такими «возвращенцами» были: писатель Алексей Толстой, композитор Сергей Прокофьев, белый генерал Яков Слащёв, литературовед князь Дмитрий Святополк-Мирский, кинорежиссёры Яков Протазанов, Пётр Чардынин, Вячеслав Висковский, кинопредприниматель Александр Ханжонков. Их судьбы складывались по-разному: одни погибали в лагере, как Святополк-Мирский, другие занимали места у подножия советского Олимпа, например, как «красный граф», писатель Алексей Толстой, третьи жили, работали, но точно под Домокловым мечом, как Протазанов.