Кинокомпания Ким Чен Ир представляет

В те времена многие южнокорейцы не доверяли даже собственным властям – а чего бы вы хотели после десятилетий гражданской несвободы, да еще и недавних политических репрессий? Опыт научил Сина опасаться власти пуще многих. Когда в номер постучался немолодой англичанин, представившийся детективом отдела уголовных расследований, Син мигом сообразил, к чему все клонится.

– Вы пришли допросить меня как подозреваемого, так?

– Да, – сказал англичанин.

Син его впустил.

– Вы виновны в исчезновении Чхве Ын Хи, так? – спросил англичанин. Говорил он очень четко, рублеными фразами, словно привык иметь дело с собеседниками, плохо понимающими по-английски.

– Нет, – сказал Син.

– Вы прячете Чхве Ын Хи и Ли Сан Хи, так? Мы обыскали квартиру Ли Сан Хи в Норт-Пойнт и нашли сценарий вашего фильма «Адский корабль». Вы все спланировали вместе с ней, так?

– Нет, не так.

– Тогда почему у нее в квартире был ваш сценарий?

– Я не знаю, – сказал Син. – Она часто приходила в наш офис. Может, ей управляющий одолжил. Дайте мне поговорить с Ким Гю Хва, и мы разберемся.

Детектив, с облегчением отметил Син, похоже, и впрямь хотел докопаться до правды. Другой полицейский доставил в отель Кима и японского переводчика.

– Сотрудников, говорящих по-корейски, у нас сейчас нет, – пояснил детектив Сину, – так что говорите через него, – он указал на переводчика, – по-японски. Господин Ким тоже будет говорить по-японски, а нам переведут на английский. По-корейски между собой не разговаривать. Ясно?

Син кивнул. Посмотрел на своего управляющего и без обиняков спросил:

– А ты тут как замешан? – Чем дольше Син размышлял, тем отчетливее казалось, будто Ким рассказал не все. Тот не ответил, и Син спросил опять: – Кто пригласил Ын Хи в Гонконг?

– Корпорация «Кымчхан», – по-японски ответил Ким.

– Впервые слышу.

– Это небольшая компания.

Оба делали паузы, чтобы переводчик повторял за ними по-английски.

– Сколько тебе заплатили, чтобы ты их свел? – спросил Син, когда переводчик договорил.

– Немного, – ответил Ким на родном языке, отводя глаза.

– По-корейски нельзя, – встрял переводчик.

– Сколько? – повторил Син.

– Я получил несколько тысяч долларов, – по-японски ответил Ким.

Ах ты сволочь, подумал Син.

– Кто тебя просил пригласить Ын Хи?

– Вообще-то, – ответил Ким, – госпожа Ли.

Тут Син разъярился и заорал. Воцарился хаос: корейцы поливали друг друга пулеметными очередями вопросов и ответов на весьма повышенных тонах, переводчик с трудом за ними поспевал, а полицейским никак не удавалось их угомонить.

– Куда ее увезли? – рявкнул Син. Ким не ответил. Син шагнул к нему: – Ее похитили и увезли в Северную Корею, так?

– Я не думал, что до этого дойдет… – промямлил Ким.

– У тебя вообще совести нет?

– Я не знал, что так получится. Мне эта женщина голову заморочила.

– Мне больше нечего тебе сказать. Пошел вон.

– Я не хотел плохого. Я же просто посредник…

– Уведите его отсюда!

Гонконгская полиция арестовала Кима, лишила рабочей визы и выслала в Сеул, где его в итоге признали виновным в нарушении закона о национальной безопасности путем сговора с гражданами Северной Кореи и приговорили к пятнадцати годам тюремного заключения. Картина прояснилась, но это не утешало. Через госпожу Ли северокорейцы подкупили Кима и китайца Ван Дон Иля, чтоб те заманили Чхве в Гонконг, а тут уже взяли дело в свои руки. Но на этом след обрывался. Неизвестно, что случилось дальше и как это узнать. Ван исчез где-то на континенте, с Чхве была только госпожа Ли – и она тоже пропала. Вероятно, рассуждал Син, Чхве зачем-то понадобилась северокорейцам, а значит, она, скорее всего, жива. Но у нее больное сердце – а вдруг стресс?..

Хуже того, Син не мог себе позволить оставаться в Гонконге. Наступил конец марта. Южнокорейский загранпаспорт выдавали на год, на пять лет или на десять, в зависимости от нужд владельца, и срок действия загранпаспорта Сина истекал летом, всего через несколько месяцев.

Все его дальнейшие поездки будут зависеть от тех самых властей, которые уже несправедливо отозвали его кинолицензию. Этого нельзя допустить.

Следующие четыре месяца Син мотался по миру – в самые разные страны и как можно дальше. Пусть только где-нибудь одобрят один-единственный фильм – где угодно, лишь бы дали визу, – и жизнь наладится. В поисках фильмов, которые можно было бы выпустить в прокат, он съездил в Японию, встретился со сценаристом Рюдзо Кикусимой, обсудил с ним «Первую кровь». Кто-то рассказал Сину, что американскую визу проще запрашивать из Франции, потому что туда южнокорейцам виза не требуется, – он попробовал, но не преуспел. Заехал в ФРГ, хотел попросить политического убежища, но юридическая процедура оказалась слишком дорога, а деньги таяли. Один сингапурский дистрибьютор выразил интерес к прокату некоторых уже снятых фильмов Сина – это пополнило бы денежные запасы, однако подписывать договор сингапурцы не спешили.