Киномысль русского зарубежья (1918–1931)

А как действует такая пропаганда работы и творчества на иностранцев? Действует очень сильно. Если пропаганда разрушения отталкивает от «пламенем ненависти горящей» советской земли, то демонстрация мирного труда, напротив, располагает их к «новой России». Располагает тем более сильно, чем менее тактично ведет себя Россия «старая». Еще до «Турксиба» Прага смотрела весьма вульгарный советский фильм «Генеральная линия». Но и в этом фильме – труд, тракторы, ломка старого быта, стройка «новой России». А в это время посетил Прагу ген[ерал] Миллер и банкетами, объездами подчиненных ему эмигрантов встревожил (и даже больше) чешское общество. Газеты много писали об этом посещении, но суммировал настроения чешской общественности Вячеслав Гутвирт в чешском еженедельнике «Дело» («Ćin»). «Посещение ген[ерала] Миллера носило военный характер, – пишет Гутвирт. – Говорят, что в этом отношении он остался доволен нашими русскими эмигрантами. А потом развернулся перед нами советский фильм “Генеральная линия”. Это фильм, поражающий “активностью” даже тех, кто не склонен встать в ряды поклонников СССР. Действенность, стремление работать, глубоко взрывать русскую землю трактором, которому отводит СССР в своей пятилетке столь почетное место. И вот перед нами две России… Одна в фильме, влюбленная в труд. Россия, стремящаяся строить, созидать, творить, сеять и убирать жатву. И другая Россия: Россия эмигрантская, посещаемая заместителем ген[ерала] Кутепова, об исчезновении которого было писано в стольких вариантах, что нам уже нет охоты верить которому-нибудь из них. Нам жаль эмигрантскую Россию. Можно, конечно, по человечеству понять душевное состояние русских эмигрантов, но политические планы большей части русской эмиграции чужды нам. И в этом заключается причина отчужденности между русской эмиграцией и чешской общественностью. Эмиграция, постоянно кующая какие-то военные планы, эмиграция, ставящая ставку на царских генералов, князей, великих князей, эмиграция, которая в своем отрицании советской России перешла уже к стремлению к царской России, – нет, с такой эмиграцией мы не сойдемся. Эмиграция, день за днем питающаяся надеждой на скорое падение новой России, верящая во всякие наивные вещи, эмиграция, не сумевшая даже в изгнании объединиться на приличной программе, – эта эмиграция не может рассчитывать на наши симпатии. Может быть, заместитель ген[ерала] Кутепова приехал к нам, чтобы позондировать, возможна ли “генеральная военная линия против СССР”? В этом пункте наши симпатии не на стороне русской эмиграции, ибо она идет под знамена, которые нам не нравятся. Не может нам нравиться и СССР, а чешско-словацкая компартия и совсем уже не нравится, но все же “генеральная линия” с трактором, с этим стремлением лучше вспахать русские просторы нам более понятна, чем совещания русской эмиграции, происходящие под покровительством великих князей и царских генералов прошлой России… Трагизм русской эмиграции заключается в том, что и в своей скорби она идет плохим путем, путем тяги к прошлому, которое давно уж потеряло цену как программа будущего… Эмигрантская Россия за целый ряд лет ничего не сумела сделать для России; здесь есть, правда, исключения: научные работники и люди, умеющие разбираться в обстановке осмотрительно. Эмигрантская Россия не сумела приобрести расположения демократической Европы, которая не может иметь доверия к тем, кто ставит своими вождями царских генералов, врангелевцев, галлиполийцев, великих князей, тени старой России. Эмигрантская Россия приведена в состояние забытья тем, что смотрит в прошлое. Уж лучше пусть будет эта “генеральная линия”. Лучше Россия, с душевной болью стремящаяся к культиваторам и тракторам, чем Россия, с прямою решительностью полагающаяся на властителей старой России, которые и были ведь причиной ее гибели».

3

«Чин» – орган книгоиздательства чешских легионеров, т. е. одной из самых влиятельных групп чешского общества. Статья «Чина» была сочувственно перепечатана официозной «Прагер Прессе». Нечего добавлять, что социалистические круги еще резче оценивают наезды русских военных в Прагу и реакцию на эти периодические визиты части русской эмиграции. Не обходится дело и без легенд о «наборах», свиданиях и совещаниях с чешскими фашистами, о планах «военной интервенции» на Россию и т. д. В легенды верят тем охотнее, что в некоторых органах русской печати эти легендарные планы пользуются уважением и почетом. Насквозь демократическая Чехословакия хорошо, конечно, знает прелести советского рая, который не показывается ни в «Генеральной линии», ни в «Турксибе» и ни в каких других фильмах, но осуществляется в жизни, в страданиях народных масс. Но выходом из этих страданий, конечно, не может быть возврат к идеям и нравам пережитой эпохи. А эти старые идеи и нравы еще далеко не выветрились, несмотря на острые переживания Гражданской войны: они мозолят глаза на каждом шагу – иностранцы это видят.