Китаец. Незримая война

— Я вам так скажу, друзья, поправки все эти, то-сё, второстепенно, а главный вопрос — народ жить хочет! Простой народ хочет жить, а не выживать! Вот мы про Бога говорили, в интернете видел, как один поп на вопрос, что делать, если с работы уволили, типа денег нет, накоплений нет, а он подумал-подумал и отвечает: «Милостыню просить! Горсть крупы!» А сам сидит толстый такой, блестит весь, как яйцо пасхальное, крест в полпуза, и рассуждает. Вы видели, как они живут? Ой, ладно, — Глебыч махнул рукой. — Хотя, — откинулся он на диван и посмотрел по очереди сначала на меня, потом на Минина, — помните случай, когда на Кутузовском проспекте пьяный поп, как же его звали? — задумался на секунду Глебыч. — На какой-то крутой тачке на скорости 180 километров в час сбил насмерть двух рабочих? — мы оба, разумеется, помнили то дело, оно было резонансное. — Так вот в том деле исчезли, — Иванов выдвинул вперед левую руку и принялся загибать пальцы, — показания свидетелей, видеозаписи, записи с видеорегистратора! Развалили дело за пару дней, дали что-то три года, отсидел мизер, и все, гуляй, Вася. Так что эти могут и десятиной обложить. Попы — они жестче политиков. А чуть что: не поминай имя Бога всуе. Сами жирные, а с людей последнее вытягивают. Иисус бы их торговые лавки сам лично разгромил. В Библии же об этом говорится: «И вошел Ииусус в храм Божий и выгнал всех продающих и покупающих в храме, и опрокинул столы меновщиков и скамьи продающих голубей, и говорил им: написано, — дом Мой домом молитвы наречется; а вы сделали его вертепом разбойников», — лихо по памяти процитировал Глебыч Евангелие от Матфея. И, видя удивление на наших лицах, пояснил: — А чему вы удивляетесь? Я верующий человек. Только вера моя внутри меня, в сердце, душе, а не на прилавках церковных.

— А не боитесь оскорбить чувства верующих? — спросил я, хотя очевидно было, что он ничего не боялся, пройдя за свой жизненный путь огонь, воду и медные трубы.

— А они не боятся оскорблять мои чувства, нарушая заветы Иисуса Христа, Бога нашего? — сказал как отрезал Иванов.

Понимая разумность ответа Глебыча и разделяя его, я промолчал.

— Дааа, РПЦ — это самая богатая в России корпорация. Почитай, Алексей, расследование РБК за февраль 2016 года, только помни, сейчас доходы еще выше. Да и с офшорами они научились работать.

При слове «офшоры» мой мозг мгновенно сконцентрировался, как-никак, а сейчас они моя специализация.

— Ладно, хватит разговоров, пойдем в баню, я вас попарю сейчас, всю дурь выбью! — затараторил Глебыч и побежал за вениками.

— Пар хороший, эх! Баня — мать вторая: кости распарит, все дело поправит! — Глеб Глебыч расплескивал свое хорошее настроение на нас с полковником.

Понеслась! Пара часов избиения веником на каждого из нас подействовали определенно положительно. Красные, словно вареные раки, раздухаренные, мы вернулись на «пьяный» диван полными сил и задора. Глебыч взял полупустую бутылку водки и начислил всем по полрюмки.

— Так, я пойду мясо достану, пожарим шашлыков, — предложил хозяин бани.

Я отрицательно показал ему пальцем.

— Не надо, — озвучил я показанный жест. — По убеждению даосов, — начал я подкреплять исторической опытностью свою позицию, — обильная еда приводит к быстрому старению, поэтому, чтобы долго жить, нужно исключить, — я начал перечислять, загибая пальцы, — мясо, пряности, вино. Не приветствовалось зерно в любых блюдах: духи, живущие внутри тела, — я погладил свой красный живот, скрытый под белой широкой простыней, — не переносят резких запахов, возникающих от такой пищи, и потому могут покинуть человека. Лучше всего вообще, — я сделал многозначительную паузу, — питаться собственной слюной! — громко произнес я и встретил полное недоумение на лицах слушателей. — Слюна, по даосским верованиям, считалась эликсиром, дающим силы человеку, ясно? — выдал я с серьезным видом подвыпившего знатока.

— Сергей Анатольевич, — обратился к полковнику Глеб Глебыч, — он у тебя что, контуженый? То, блять, какая-то черепаха, то слюни вместо еды! Знаешь, Леша, херовый из тебя тамада, вот ей-богу, — Глебыч поставил рюмку на стол и перекрестился.

— Слушай, ну это не он херовый, это даосы че-то там напутали, — вступился Минин.

— Да ничего они не напутали, — теперь уже я заступился за даосов, — просто слюна…

— Хватит! Леша, хватит про слюни, а то чувствую, следующий тост про маски из говна пойдет, — с недовольной гримасой прошипел Глебыч. — Аж пить перехотелось, — раздосадованно фыркнул Иванов.

— Глебыч, расскажи ты нам что-нибудь настоящее, — подбодрил Минин.

Минину с его психической закалкой было плевать, про что слушать, про черепах ли, про слюни ли, да хоть бы и про говно, он бы и такую байку выслушал одинаково спокойно.

Иванов откинулся на спинку, поводил глазами по потолку, перебирая что-то в памяти, и начал.