Китай, Россия и Всечеловек

В предисловии к «Новым опытам о человеческом разуме» Лейбниц говорит о предсуществовании (о семенах вечности), отвергая идею души как чистой доски (tabula rasa), на которой ничего не написано, по мнению Аристотеля. Если все предсуществует, порядок задан, значит, можно говорить о «предустановленной гармонии». Если существует «предустановленная гармония», значит, нет места изначальному Хаосу. С одной стороны, Лейбниц признает непрерывный процесс жизни, с другой – убежден в неповторимости каждой монады. (И Дао одновременно непрерывно и точечно, самопроявляется в Ли: «Одно во всем и все в Одном».) Не во всем соглашаясь с Аристотелем, Лейбниц разделяет веру Платона в предсуществование идей и Апостола Павла в закон Божий, написанный в сердце человека.

Шел непрерывный процесс наращивания знаний – по горизонтали, накопление информации, но время от времени происходил прорыв по вертикали, по закону небесного притяжения (количество переходит в преображенное качество). Лейбниц верил в восхождение душ, наделенных своей энтелехией, к духу. Совокупность духов и составляет «град Божий», что и позволяло ему верить в «универсальную культуру человечества». Признавая вечные законы разума, Лейбниц сомневается во всесилии опытного знания, на которое опирается наука: «Животные – чистые эмпирики и руководствуются только примерами» (с. 466). Существует нечто в бесконечности, та связь, в которой находится каждое существо со всей Вселенной. «По моему убеждению, в силу метафизических оснований все во Вселенной связано таким образом, что настоящее таит в себе зародыш будущего » (с. 484) – идея, акцентируемая в синергетике. Близка современной науке и голографическая структура: Ли – одновременно и центр, и окружность, поскольку он есть круг, центр которого в каждой точке. «Китайцы, наделяя Ли совершенной цельностью, не считают, что оно способно делиться. Ли можно рассматривать как первую форму, то есть как душу мира, а самостоятельные души являются всего лишь ее модификациями». [278]

У Лейбница были основания говорить о преждевременности своих идей: «Я горжусь тем, что у меня есть несколько идей истинной философии, но наше столетие еще не способно их понять» (с. 486). Можно добавить, что и в наше время его идеи не проникли глубоко в сознание, не осмыслены теми, кто не сумел соединить логику и интуицию, или две истины, – по выражению Лейбница: «Есть также два рода истин: истины разума и истины факта. Истины разума необходимы, и противоположное им невозможно; истины факта случайны, и противоположное им возможно» (Монадология, 33). И это приходится доказывать в наше время, хотя много веков назад о двух истинах говорили и буддийские мудрецы.

Итак, если Чжун-Срединность призвана гармонизировать отношения, то не могло не появиться понятие Центра-Ли, внутренней формы или неповторимой сущности каждого существа. Ли индивидуально и всеобще, не извне даровано, а произрастает изнутри, самозарождается в Тайцзи и претворяется в жизни. Этот тип связи, который можно передать словами «Одно во всем и все в Одном», не поддается линейному мышлению, формальной логике. [279] Не отдавая себе отчета в традиционной структуре мышления, невозможно понять постулаты китайских мудрецов. Особенность этой структуры в том, что все существует не столько в последовательном порядке, сколько в параллельном, одновременном, не только взаимочередуется, но и взаимопроникается, со-возникает. В качестве образца нередко приводят Аватамсака сутру (Сутра о величии Цветка), где сказано, что мир напоминает сеть, украшенную драгоценными камнями. Тела всех живых существ, сказано в сутре, входят в одно тело (тело Будды – Дхармакая), из одного тела исходят. Все слова и звуки входят в одно слово и один звук, а одно слово и один звук входят во все слова и все звуки. Все три мира (прошлое, настоящее и будущее) входят в один мир, а один мир входит во все миры.

В этой сутре Будда сказал о взаимной связи всего, при том что каждая сущность остается самой собой, ибо цель Пути – не нарушая природу отдельного, приобщать к Единому. Лишь индивидуально завершенное способно к истинному единству. Не замыкаясь на себе, нечто может состояться, достигнув полноты, стать единым с другим. Все сообщается между собой, и потому, нанося вред другому, вредишь себе; спасая себя, спасаешь всех, говорят буддисты.