Китай, Россия и Всечеловек

В Тайцзи, где «обе Формы коренятся», два должны иметь единый центр, чтобы не отпасть друг от друга, не превратиться в две половины. Роль центра, соединившего небесное и земное, выполняет вездесущее Ли, которое переводится не соответствующим ему словом «принцип». Для нашего сознания непривычно видеть в единичном Единое, но для китайцев, признающих двойную природу сущего, Ли – внутренняя форма, душа вещей, индивидуально и всеобще; потенция целого. Без Ли вещь не может состояться, это ее изначальная программа, которая со временем должна осуществиться. Ли позволяет каждому человеку стать самим собой – оно то, что в нем неизменно и неповторимо. Именно потому, что никакое Ли на себе не замкнуто, отражает Ли извечное, то есть единичное не может осуществиться вне Единого. В Учении о Середине сказано: «Изначальная Природа (Син) и есть Ли». Нельзя быть свободным при несвободе другого. Если Ли есть внутренняя сущность, «божья искра», душа каждого, то человеку предстоит заглянуть в себя, чтобы узнать себя, не принять за другого, такого, как все. Поэтому следующий Пути очищается от вторичной, эгоцентрической природы ради выявления своего Ли, чувства всепричастности.

Энергия-Ци – это Металл, Дерево, Вода, Огонь, по определению Чжу Си, а Ли – это Человечность, Справедливость, Благожелательность, Мудрость. [274] (Он не упоминает Искренность как само собой разумеющееся – тот самый Центр, без которого не реализуются остальные Постоянства.) Вторичная же природа бывает более и менее светлой, но далекой от совершенства. По учению Чжу Си, весь одушевленный мир обусловлен Ли, которое у каждого свое и у всех одно: в Тайцзи заложены Ли всех вещей. От Ли зависят не только природные явления и отношения людей, но и саморазвитие каждой сущности, устремленной к реализации изначального прообраза. [275] А в III веке Хан Фэй-цзы говорил: «Дао – это то, благодаря чему все вещи Таковы, благодаря которому все Ли согласуются. Ли – это образ целостной вещи. Благодаря Дао все целостно, потому что содержит в себе Ли. Благодаря Ли каждая вещь не похожа на другую, но Дао приводит все Ли к согласию». [276] А век спустя чаньский мастер Дао-шэн уточнил: «Будда – это Дао, Закон-Ли, изначальная Природа».

Итак, Ли пребывает внутри, человеку дана возможность реализовать его, настроив свое сердце в лад с небесной волей, с ритмом Дао. Известно, что к китайским учениям проявлял большой интерес немецкий мыслитель Готфрид Вильгельм Лейбниц (1646–1716). Если его «Монадология» (1714) и не написана под влиянием Ли, то имеет с ним немало общего. Не потому, что один мыслитель испытал влияние другого, а потому, что таков Закон: сознание самоорганизуется в движении к Истине. То, что открылось Лейбницу, до сих пор не утратило значения как причастное Истине. «Монадология» – явление знаковое: преодолеваются архетипы, унаследованные от греков, в частности понимание части-целого, изначального Хаоса. (Похоже, Лейбниц заложил основы того мышления, которое в наше время называют «голографическим», предваряющим квантовую теорию.)

Итак, попробуем разобраться, что объединяет Ли и монаду и что различает. Монада, согласно Лейбницу, « простая субстанция, которая входит в состав сложных ; простая, значит, не имеющая частей». [277] Монады можно назвать энтелехиями, ибо они имеют в себе известное совершенство, которое делает их источником их внутренних действий. Но «в Боге эти атрибуты безусловно бесконечны или совершенны, а в монадах сотворенных, или в энтелехиях… это лишь подражания в той мере, в какой монады имеют совершенства» (48). (Ли не сотворены, извечны, присутствуют в неявленной форме в Дао, в Тайцзи.) Вместе с тем каждая монада представляет Вселенную, устроенную в совершенном порядке. «Таким образом, во Вселенной нет ничего невозделанного, или бесплодного: нет смерти, нет хаоса, нет беспорядочного смешения» (69). Поэтому нет ни полного рождения, ни смерти: «то, что мы называем рождениями, представляет собой развития и увеличения, а то, что мы зовем смертями, есть свертывания и уменьшения» (73). (И это напоминает не только Эмпедокла, но и Перемены И цзина.) Потому не только неразрушима душа (зеркало неразрушимой Вселенной), но и само живое существо. «Душа следует своим… законам, тело – также своим, и они сообразуются в силу гармонии, предустановленной между всеми субстанциями, так как они все суть выражения одного и того же Универсума» (78). По закону гармонии «вещи ведутся к благодати собственными путями природы» (88).