Китайская невеста

Никаких других ограничений на их действия не было. Во время еды по просьбе Молинды они рассказывали Шан-Вэю о размахе и глубине торговых операций, проводимых компанией «Рейкхелл и Бойнтон». Чарльз, почувствовавший вызов со стороны джонки, по несколько часов в день проводил с капитаном, осваивая искусство управления этим судном. Джонатан каждый день тренировался в метании своих яванских ножей. Испытывая потребность в более интенсивных физических упражнениях, он предложил устроить борцовские схватки и поединки с Каем в других видах боевых искусств.

Команда встретила это предложение с восхищением и с большим воодушевлением ставила на Кая, уверенная, что тот победит «заморского дьявола». Однако скоро матросы убедились, к своему разочарованию, что оба бойца примерно равны по силе. Ни одному не удавалось добиться решающего превосходства.

Когда пара уже заканчивала состязания в борьбе на мате, расстеленном на верхней, залитой солнцем палубе, появились Шан-Вэй и Молинда. Жених очень внимательно следил за поединком.

— Кай, — сказал он, когда схватка закончилась, — если ты не слишком устал, испытай меня.

Не дожидаясь ответа, Шан-Вэй снял рубашку.

Привыкший повиноваться декретам Небесного императора, Кай заколебался.

Шан-Вэй понимал, что творится у него в голове, и намеренно подзадорил:

— Ты боишься меня?

— Я никого не боюсь, — ответил Кай.

Они крепко обхватили друг друга, мускулы на их руках, плечах и спинах напряглись.

Все свободные от вахты члены команды собрались посмотреть поединок, в котором участвовал сам кузен императора. Матросы отлично понимали, что присутствуют при рождении легенды. Стоя рядом с Молиндой и натягивая рубашку, Джонатан подумал, что хотя Шан-Вэй молод и крепок, все же его отвага явно превосходила рассудочность.

Борцы сошлись, сцепившись сначала на середине мата, а затем рухнули на палубу; каждый старался захватить противника так, чтобы прижать его лицом к мату и удержать в таком положении пять секунд.

Молинде явно не нравилось состязание в силе, но она не могла отвести глаз от мужчины, с которым ее так неожиданно свела судьба. Прикрыв рот тыльной стороной ладони, она следила за ним.

Джонатану пришлось изменить свое первоначальное мнение. Шан-Вэй оказался быстрее, сильнее и более опытен в борьбе, нежели казался на первый взгляд, он отлично держался на ковре.

Пот покрыл тела обоих борцов. Дважды Кай был близок к победе, но в первый раз его противник грамотно выскользнул из захвата, а во второй — весьма зрелищно применил грубую силу.

Вдруг Кай рухнул на мат.

Молодой аристократ рассвирепел.

— Чтоб пламя, изрыгаемое драконом, пожрало всех твоих детей, до того как они появятся на свет! — воскликнул он. — Ты специально позволил мне выиграть!

Кай вежливо пожал плечами, давая понять, что у него не было другого выбора.

— Ты когда-нибудь видел, чтобы Бог потел? — раздраженно спросил Шан-Вэй. — Я не Бог, я человек!

Не дожидаясь ответа, он накинулся на рослого мажордома.

На этот раз оба схватились всерьез, сильно вцепившись друг в друга, действуя более хитростью, нежели силой.

— Почему бы тебе не отправиться в каюту? — спросил Джонатан Молинду, которая выглядела так, словно вот-вот свалится в обморок. Не в силах вымолвить ни слова, она лишь отрицательно покачала головой.

Ни один из противников так и не смог одолеть другого. Схватка могла бы продолжаться до бесконечности. Сильный ветер с берега стал раскачивать джонку.

Джонатан, опасаясь случайной травмы, вмешался и остановил поединок, положив борцам руки на плечи.

— Ничья! — решительно объявил он. — Качка усилилась настолько, что любой из вас может совершенно случайно сломать руку или ногу!

Противники послушно разошлись в стороны, и когда они улыбнулись друг другу со взаимным уважением, Джонатан вспомнил о своем поединке с Ло Фаном, итогом которого стала искренняя дружба с мажордомом наместника императора.

— Ты лучший из всех, с кем мне доводилось бороться, — сказал Шан-Вэй.

— А ты, вероятно, столь же хороший боец, как и Джонатан, — ответил Кай.

— Закончим поединок завтра, и победитель сразится с ним через день.

Кай с удовольствием согласился, как и Джонатан.

— Нет! — резко сказала Молинда. — Я запрещаю!

Мужчины глядели на нее несколько мгновений, затем рассмеялись.

— В данном случае у тебя нет выбора, — сказал ей муж, и голос его звучал мягко, но твердо. — Вызов был сделан и принят.

Только потом, хорошенько поразмыслив над случившимся, Молинда поняла, что Шан-Вэй был прав. Он завоевал признание как равный в мире мужчин, используя свою мужественность, и его кровная близость к Небесному императору не имела тут никакого значения. Она не имела права вмешиваться и знала, что должна быть благодарна судьбе за эту нишу, которую он сам себе выстраивал.

Она не присутствовала при следующих матчах, в которых все три претендента получили множество ссадин, но остались довольны собой. Может быть, именно потому, как заметил позднее Чарльз, что среди них не оказалось единоличного победителя.